Парад планет

— Вот как? Интересно, — сказал Однорукий, и сидевшие за столом переглянулись.

— Вы знаете, очень трудно разговаривать, поймите нас, — продолжал Виктор. — Но речь идет прежде всего об установлении истины, и вы должны это правильно понять. Есть вопросы, на которые никто не ответит, кроме вас, знавших ее…

— Ну-ну? — сказал Однорукий.

— Как у нее было со зрением? — осторожно спросила Наташа.

— А-а, — сказал Однорукий. — Понял. Вас интересует зрение. То есть не была ли она слепая. Нет, не была.

— Никто не говорит о полной слепоте, — мягко возразила Наташа.

— А я думаю: куда они клонят, эти наши гости! — усмехнулся «брат» Королев. — Вот оно что! Ну, даете, «агитаторы»!

— Не была слепой. Устраивает вас? — сказал Однорукий.

— Не устраивает, — засмеялся «брат». — Им нужна слепая, не понял, что ли?

— Простите, — сказал Виктор. — Мы пришли не для того, чтобы спорить с вами или выслушивать ваши упреки… Хотя, впрочем, я готов выслушать все, что я заслужил с вашей стороны. Пожалуйста, если это нужно…

— А что вы, собственно, хотите? — спросил Солидный.

— Да выкрутиться, выкрутиться он хочет! — сказала, глядя прямо на Веденеева, модная девушка.

— Да нет, никто не собирается выкручиваться, — возразил Виктор. — Выслушайте меня. Мы ни в коем случае не хотим вас к чему-то там склонять или вытягивать какие-то показания, упаси бог. Речь идет только о правде, помогите нам ее выяснить, больше ни о чем я вас не прошу.

— Не просишь? — сказал «брат» Королев. — Вот как? А какая ж тебе нужна правда? Которая бы тебя освободила, что ли?

— Вы опять не поняли, опять — произнес терпеливо Виктор.

— Да, братцы, нервы у вас стальные, — заметил вдруг Однорукий.

— Из чего вы делаете такой вывод? — спросила Наташа.

— Ну как же, — сказал Однорукий. — Убили человека и идете домой к его родственникам узнавать, какое у него было зрение и вообще нет ли тут какой зацепки, для вас благоприятной. Может, как-нибудь еще оправдаетесь с нашей помощью, а?

— Я не убивал, — сказал Виктор. — И не собираюсь оправдываться…

— А зачем же вы пришли? — сказал Солидный. — С какой, собственно, целью?

Наступила пауза. В комнату ворвался мальчик, вскочил на колени к Королеву, посидел, украдкой разглядывая гостей. Они встретились с Виктором глазами, некоторое время смотрели друг на друга, мальчик смутился, слез с колен. Хозяйка взяла его за руку, увела, тут же вернулась. Произнесла со вздохом:

— А вообще, что и говорить, зрение у нее плохое было. И на улицу-то не любила выходить. Прямо как чувствовала…

Все с удивлением посмотрели на нее.

— Чувствовала, что сидит на своих «Жигулях» вот этот роскошный молодой человек, который в один прекрасный день не успеет затормозить вовремя, — сказал, рассматривая Веденеева, Однорукий. — Мало ли там шастает по улицам старушек! Тем более с плохим зрением. Сами так и лезут ему под колеса!

— У вас нет машины? — спросила Наташа.

— Есть. Такая большая, знаешь. Фургон. Называется «черный ворон», — сказал за Однорукого «брат».

— Вы очень агрессивны, — заметила Наташа.

— Да? Может быть. И я твоего мужа посажу, можешь не сомневаться.

— За что? — спросил Веденеев.

Королев-«брат» на мгновение задумался.

— А за то, что больно разъездились, вот за что! Теперь ножками, ножками походишь!

— Ты это зря, Володя, — обратилась к «брату» хозяйка. — Что он тебе сделал-то? Видишь, волнуется человек… За что ты его?

— А за то, что у меня «Жигули», — сказал Веденеев, поднявшись и поднимая Наташу.

— Нет, не за это, — сказал Солидный. — А за то, что вы не умеете управлять машиной. За то, что человека лишили жизни, а теперь вот пришли и выкручиваетесь.

— Да он и так выкрутится, что ты! — усмехнулся Однорукий. — Выкрутишься, не сомневайся, — «ободрил» он Веденеева. — Не здесь найдешь, так еще где-нибудь. Поищи, поищи. Только сюда не ходи, здесь тебе ничего не обломится, понял? Попытка оказать давление. За это тоже по головке не гладят. Вот нас тут сколько — свидетелей!

— Вижу, — сказал Веденеев.

— А видишь, так и катись отсюда, — спокойно произнес «брат». — Катись, катись, не останавливайся… Машину еще не продал?

Это было сказано уже вслед Веденееву и Наташе.

Пока спускались по лестнице, не проронили ни слова. Вышли из подъезда, стали молча пересекать двор. И здесь Виктор вдруг громко рассмеялся:

— Ну, ты была хороша! — И посмотрел с кривой усмешкой.

— Но и ты был хорош, — не осталась в долгу Наташа.

У ворот стояла машина — тоже «Жигули». Сидевший за рулем мужчина лет пятидесяти отложил газету и стал смотреть на Веденеевых. Он ждал их. Это был адвокат.

— Ну? Как? — спросил он бодро, обернувшись к ним. Виктор и Наташа усаживались на заднее сиденье.

Ответа не последовало, он продолжал смотреть. Наташа сказала:

— Поедемте отсюда.

— Это вы правы. — Адвокат включил скорость, отъехал, на углу остановился. — Ну? Слушаю вас. Что? Какие новости?

— Никаких новостей, — сказал Виктор.

— В таком случае это тоже новости… — Адвокат опять обернулся и смотрел. — Они что, встретили вас не вполне гостеприимно? Но этого можно было ожидать, это нормально, я вас предупреждал. А по существу?