Парад планет

— За мной! — сказал Иван Корнилович и, спрыгнув с мотоцикла, направился по дорожке в глубь участка. За домом был гараж, оттуда доносились голоса.

— Лучше поздно, чем никогда! — сказал Третий парк. И вместе с Султаном поднялся навстречу вошедшим.

— Гера, я не хочу, чтоб ты уезжал, — говорила жена, собирая чемодан. — Славик совсем от рук отбился, даже не знаю, в лагерь его посылать — совсем разболтается. Мама твоя приезжает — что с ней делать? И у меня отпуск: брать — не брать? Мы же что-то намечали с тобой…

— Намечали, да, — хмуро отозвался Герман. — Ну куда рубашки-то? Зачем мне там рубашки?

— Дело твое, конечно, но можно было как-то отбиться, я не верю, что ничего нельзя сделать в этих случаях, ты просто не старался!

— Ну как же не старался?

— Вот так. Тебе нравится такая жизнь.

— Какая — такая? — вяло возражал Герман. — Ты плохо себе представляешь. Это ж не на гулянку. По сто километров в душных машинах, по песку, по грязи. Ничего себе отдых!

— Тогда я тебя не понимаю. Лев Сергеевич — один его звонок, что ж, ты ему уже не нужен, что ли?

— Нужен.

— Парад планет — тоже ведь не шутка.

— Конечно, — соглашался Герман. — Не надо столько, я же тебе твержу. Лучше платки положи, платков побольше. Трубка моя где?

— Не знаю, где твоя трубка.

— Что, опять Славик?

— Не знаю, я ее год не видела.

— Там мать этого оболтуса, Свиридова, деньги занесет, я с них не брал за шесть уроков…

Жена вдруг застыла над закрытым чемоданом:

— Слушай, если ты правду говоришь — за тебя просили и безрезультатно, то это значит… это очень плохо, Гера! Ты не думал об этом?

— Ну думал, и что?

— Ушлют вас куда-нибудь далеко. И вообще, мне это не нравится. А вдруг…

— Что?.. Да нет, успокойся.

Он весело обнял ее за плечи:

— Успокойся. Ничего не будет.

— Я тебя провожу.

— Зачем?

Это могло ему присниться в кресле у телевизора: залитый солнцем плац, солдатский строй, замерший по команде; сам он, Герман Иванович Костин, лейтенант Костин, подтянутый, бравый офицер, делает шаг к шеренге и, приставив ладонь к виску, громким чужим голосом произносит: «Здравствуйте, товарищи!» Но не приснилось — именно так все и произошло лишь сутки спустя. Именно так: Костин с каменным лицом поздоровался, щелкнул каблуками начищенных до блеска сапог, и через мгновение — побольше воздуха в легкие! — строй грянул вразнобой, но с энтузиазмом:

— Здравия желаем, товарищ лейтенант!

И ни ухмылок не было, ни разговорчиков, пока стояли в строю — все они стояли навытяжку, не совсем уже молодые люди, отцы семейств…

Все происходило по уставу, очень серьезно, а если они и подыгрывали слегка, то лишь в назидание новеньким, что затесались в их ряды.

— Не все приветствуют, не все, — отметил Иван Корнилович, он же Крокодилыч, он же сержант Пухов, присматриваясь к стоящему с отсутствующим видом бойцу в очках. — Еще раз!

— Здрав-жла, товарищ лейтенант! — дружно рявкнул строй.

— Вольно! — скомандовал Костин, придирчиво оглядывая подчиненных.

Заметил непорядок:

— Рядовой Слонов, подтянитесь. Гимнастерку застегните.

— Есть! — бодро отвечал Слон, ныне рядовой Слонов.

— И вы, товарищ! — обратился Костин к одному из новеньких. — Станьте как положено. Вольно не значит расхлябанно.

— Слушаюсь, — робко отвечал человек в очках.

Лейтенант Костин выдержал паузу и продолжал твердо:

— В ближайшие дни наш взвод примет участие в учениях в составе части. Быть готовыми, привести в порядок обмундирование, закрепленное за каждым оружие, инструмент, материальную часть… Вот пока все.

— Разрешите? — раздался голос из строя. — Тут со мной недоразумение. — Человек в водительском комбинезоне выступил вперед.

— Отставить! — скомандовал Костин. — Стать на место. Фамилия?

— Афонин.

— Сержант, научите товарища Афонина, как надо вести себя в строю. А сейчас слушаю вас, товарищ Афонин.

— Я говорю, тут недоразумение. Я приписан к другому роду войск, должен был проходить сборы по специальности… в хозяйстве подполковника Попова…

В строю засмеялись.

— Тут нет подполковника Попова, — сказал Костин. — Проходить сборы будете здесь. Можете написать рапорт…

— На чье имя?

— На мое. Лейтенанта Костина. Я ваш командир. Еще вопросы? Встаньте в строй!

Костин еще раз оглядел шеренгу и крикнул:

— Разойдись!

Посмотрел, как разбредаются. Скомандовал:

— Сержант, постройте подразделение!

Крокодилыч, он же сержант Пухов, не заставил себя долго ждать, крикнул зычно:

— Становись!

И когда все снова построились, Костин сказал:

— Солдаты по команде «разойдись» не плетутся, а быстро покидают место строя. Раз — и нету. Понятно?

— Так точно! — браво выкрикнули из шеренги, и это был Султан.

— Разойдись! — повторил Костин.

В штабе, склонившись над столом, над картой, Герман Костин, лейтенант, проходил подробное инструктирование:

— Ваш взвод будет включен на период учений в состав передового отряда. До Головинского массива следуете в общей колонне, — говорил майор, кадровый военный, самый старший из собравшихся здесь офицеров. — Далее, возглавив огневой расчет, начинаете скрытый отвлекающий маневр. Задача: форсировав речку Вору, углубиться в тыл «южных». Старайтесь избегать открытых мест, идите лесом…

— Ясно.