Парад Солнца (ЛП)

Она так и не определилась: то ли помочь Малфою, то ли опустить руки, поэтому замерла, скрючив кисти между их телами, словно какой-то монстр. Подавшись вперёд, Малфой потянулся куда-то ей за голову, и костяшки, мазнув по футболке, упёрлись ему в грудь. Разобравшись с волосами, Малфой опустил глаза, и Гермиона посмотрела на него с робкой улыбкой, чего вот совсем не хотела делать! Робкие улыбки для него не предназначались, но она всё равно улыбалась, чуть приподняв уголки губ. Вскинув руку, она провела по макушке и убрала застрявший лист.

— Сп…

— Грейнджер, соберись. Я хочу убраться с этого острова.

Едва Малфой развернулся и пошёл прочь, как вежливость и признательность умерли в её в горле. Прищурившись, Гермиона уставилась ему в спину и с силой щёлкнула по листику, но тот лишь плавно спланировал перед ней. У Малфоя не было причин говорить с ней таким тоном. Если он злился из-за того, что произошло, — это нормально, но в случившемся не было её вины. Если потребуется напомнить, кто именно затеял эту историю с облизыванием, она это сделает. Люди не могут мыслить здраво, когда их шею лижут — наверняка это где-то доказанный факт. Если кого и можно было винить, так это его.

Гермиона хмыкнула, пригладила волосы и двинулась за быстро удаляющейся малфоевской спиной.

26 августа; 19:20

Малфой строгал, а она читала с биноклем. Единственными звуками вокруг были ставшие привычными шорохи леса, удары ножа и шелест миниатюрных страниц. Полчаса назад Гермиона заметила на себе хмурый взгляд Малфоя, но когда уставилась на него в ответ, тот вернулся к своей палке секунд через тридцать.

Гермиона и не представляла, что поцелуй сделает Малфоя ещё более замкнутым. Если раньше он был подобен крепости, то теперь вёл себя так, словно его вообще не существовало. Так, словно поцелуй с Гермионой являлся одной из тех Очень Страшных Ошибок, делать которые он был склонен. Может, это и было ошибкой, но Гермиона не могла понять, что же такого плохого крылось в поцелуе с ней. Не так уж кошмарна она была — во всяком случае, никто не жаловался. Что же до Малфоя… Гермиона полагала, что он издавал одобрительные звуки.

Может, он только сейчас осознал всю ненормальность происходящего — они двое, вместе, оказались в такой ситуации. Гермиона целыми днями напоминала себе о неправильности случившегося, но из этого не следовало, что она выбросила тот эпизод из головы. Это не означало, что она сумела убедить себя… сожалеть. Поцелуй с ним был подобен небольшому взрыву. В хорошем смысле. В очень хорошем, но он её напугал. Она так легко забыла о логике, потеряла всякий контроль; её сердце билось чересчур сильно. Гермиона и не предполагала, что такое вообще возможно. И совсем не думала, что отреагирует подобным образом.

Очевидно, это было каким-то неожиданным, ненормальным происшествием. Ей и в голову не приходила мысль о поцелуе с Малфоем — так уж просто вышло. Случилось, не было ужасным, но закончилось. Им стоило вести себя по-взрослому и закрыть тему — полностью её проигнорировать, притворившись, что этого никогда не было. Вести себя так, как они и вели до того… эпизода, который никогда не случался.

Если Малфой изменил своё мнение — что ж, ладно. Либо же это было какое-то наваждение, которое никогда больше не повторится. В любом случае, он мог хотя бы сохранить приличия и прекратить её игнорировать. Она не собиралась бросаться на него, как только он откроет рот. Гермиона сердито уставилась на него — не настолько уж он был хорош.

27 августа; 4:02

Гермиона с усилием поднялась на ноги; не до конца проснувшись, она чуть пошатнулась. Вытащила из сумки средство для дезинфекции рук и повернулась к деревьям, походя оглянувшись на Малфоя. И удивлённо вздрогнула, увидев, что он смотрит прямо на неё. Подняв руку, она махнула ему. Махнула, вроде как «эй, я иду писать».

Гермиона покачала головой, сама себе диву даваясь. Какой же Малфой гад: просыпается от малейшего звука и смотрит ей вслед, пока она ковыляет в туалет. Она надеялась, что её мычание не даст ему заснуть.

12:48

Гермиона узнала реку, ту самую, от которой они ушли, чтобы подняться и обогнуть гору, и Малфой снова двинулся вдоль её русла. Она-то думала, что они наполнят бутылки, пересекут её и отправятся к новой гряде, но Малфой продолжал шагать. Гермиона ничего не могла знать наверняка — не она славилась любовью к лазанью по деревьям с биноклем, но, судя по мерному нисходящему течению, они от гор удалялись.

Гермиона озвучила свою мысль, в ответ на что Малфой медленно моргнул, уставившись на дерево, и только потом обернулся.

— Что? Мы покончили с горами?

Он издал звук, который мог означать что угодно. Неужели у него пропала способность формулировать предложения? После того дурацкого эпизода, сколь бы случайным тот ни был, Малфой опять стал роботом, но Гермиона не собиралась следовать за ним покорным мулом. Он мог хотя бы ответить, объяснить своё решение. Она почти не сомневалась, что они удаляются от гор, и если Малфой полагал обратное, она желала хотя бы решительно возразить.