Парад Солнца (ЛП)

Малфой начал падать, и Гермиона инстинктивно схватила его за футболку, да так сильно, что затрещал ворот. Он резко отставил ногу назад, откинулся под действием тяги и врезался спиной в Гермиону. Она ударилась носом о его плечо, лицо обожгло. Они оба упали: Гермиона рухнула на землю, и тут же на неё сверху приземлился Малфой. Он подался назад, сползая, и надавил ей ладонью на живот, лишая последней возможности дышать.

Гермиона схватилась за нос: по лицу разливалось странное тепло, под пальцами чувствовалась жидкость, а в горло хлынула кровь. Сжав нос, она застонала, села и запрокинула голову, искоса злобно поглядывая на Малфоя с его железными костями. Он же ошарашенно смотрел прямо перед собой, будто никак не мог поверить в то, что умудрился споткнуться.

— Ты сломал мне нос сво…

Он поднял ногу и наклонил голову, разглядывая подошву.

— Ты ведёшь себя так, словно никогда не спотыкался и какие-то силы…

Малфой стянул ботинок, повернулся и замер при виде крови.

— Эт… Ты его сломала?

— Не сломала, но будь он сломан, это бы сделала не я.

Вряд ли Малфой волновался о её лице: он пихнул ботинок прямо ей под нос, который только что пострадал от столкновения с его плечом. Гермиона отклонилась, окидывая ботинок презрительным взглядом, но замерла, так и не вернув его владельцу. Прищурившись, она дотронулась до вмятин в подошве.

— Это следы укусов?

— Я не спотыкался. Нога провалилась под землю.

Гермиона порылась в сумке в поисках куска ткани и убрала руку от носа. Подождала, не польётся ли из него что-нибудь ещё, но кровотечение остановилось. На земле, в том месте, куда наступил Малфой, не было ни отверстия, ни вмятины, ни канавки — ничего.

— Малфой…

— Попробуй наступить сама.

Гермиона уставилась на землю, потом перевела взгляд на ботинок, который надевал Малфой.

— Хорошо, что ты не провалился ещё глубже. Судя по отметинам, тебе могло запросто оторвать ногу.

Малфой покосился на неё, то ли потому, что она преувеличила опасность, то ли потому, что и сам это понял.

— Иди набери воды.

Поднявшись, она сердито посмотрела на него поверх пальцев.

— Я и собиралась. А ты проверь, насколько велика дыра.

— Я…

— И постарайся не упасть.

19:42

Невозможно пройти много, когда приходится проверять каждый шаг. Большие ямы были хаотично разбросаны по земле, и от одной до другой можно было прошагать милю, но разглядеть отверстия никак не удавалось. Земля выглядела совершенно нормальной и твёрдой. Для проверки дороги Гермиона пыталась использовать длинную палку, но так выявить ямы не получалось. Чтобы не провалиться, приходилось топать перед каждым шагом, и они продвигались с черепашьей скоростью. Чем дольше они шли, чем больше хмурился Малфой.

— По крайней мере мы знаем, что это не будет длиться вечность. Должен же этот участок когда-нибудь закончиться, а остаток пути мы наверстаем завтра, — начала Гермиона. Она предпочитала во всем искать хоть что-то хорошее.

Закончив проверять дорогу вокруг, Малфой даже не взглянул на неё. Вряд ли он понимал смысл поговорки «Нет худа без добра». Он, видимо, предпочитал концентрировать в себе весь негатив. Усевшись в нескольких метрах от неё, он прислонился спиной к дереву и начал копаться в сумке.

— Это же не самое плохое…

— Уверен, что ты уже уяснила: твоя болтовня не улучшает моё настроение.

Она захлопнула рот и сердито хмыкнула, а Малфой, похоже, расслабился, как только у неё испортилось настроение.

8 сентября; 9:38

— Ты мне вчера снился.

Он многозначительно покосился на неё и вернулся к созерцанию утесов у кромки пляжа.

— В розовых колготках ты крутил пируэты под трагичные песни о любви и плакал. Ты танцевал с лентой. Большой лентой с перьями.

— Наверное, я был очень знаменит.

— К прискорбию, нет. Ты жил в хижине, сделанной из травы, и много чего хотел, но не смог пережить безвременную кончину единственного эльфа, которого любил, — его губы дёрнулись. — Вообще-то, ты её убил.

— Я убил эльфийку, которую любил? — сказав это, Малфой чуть не рассмеялся, но сдержался.

— Ага. Ты кружился, кружился и случайно врезал ей по голове правой ногой. А потом твоя лента обвилась вокруг её шеи. Это была настоящая трагедия. Ты отправился в тур с лекциями, посвящёнными безопасному использованию лент. Это было ужасно.

— Рад, что моя жизнь, приснившаяся тебе, ещё хуже, чем эта. Мёртвая возлюбленная эльфийка или Гермиона Грейнджер. Вообще-то…

Она посмотрела на него недовольно, но не слишком сердито. Пару секунд поизучала утесы, высматривая пещеру или что-то, кажущееся важным, но никаких изменений не обнаружила. Тот же пейзаж, что был вчера.

— Ну?

— Грейнджер, тебе нужно выражаться яснее. Мне потребуется библиотека, магия или безумие, чтобы понять, что творится в твоей голове.

— Я тебе снилась?

Он то ли рассмеялся, то ли громко выдохнул, но Гермиона не успела повернуться, чтобы поймать его взгляд.

— Тебе не захочется об этом слушать.

— Нет, захочется.

Малфой молчал, глядя перед собой.

— Что, убил меня?

Он приподнял бровь.

— Ну, ты кричала, — пробормотал он.

— Малфой, не слишком изобретательно.

Он ухмыльнулся, и Гермиона подозрительно на него уставилась.