Парад Солнца (ЛП)

— Сомневаюсь, — рявкнул он и посмотрел на часы, но, услышав её смех, удивлённо поднял голову. — Что, однажды ночью вы с Поттером и Уизли заскучали и поменя…

— Вообще-то, — перебила Гермиона, останавливаясь вслед за ним, — я превращалась в чиновника, чтобы пробраться в Министерство, когда оно находилось под властью ваших ребят, и мне пришлось сидеть с Амб… А затем под видом твоей милой тетушки Беллатрикс проникать в Гринготтс. К счастью, у меня остался её волос после того, как она меня пытала — но эту часть истории ты знаешь.

Он и в самом деле побледнел. Его глаза немного расширились — он на секунду встретился с ней взглядом и тут же прервал зрительный контакт. Малфой переступил с ноги на ногу и поднял руку, чтобы разгладить воображаемые складки на мантии. Гермиона ожидала враждебности, жестокого и язвительного ответа. Она совершенно не рассчитывала, что Малфой отведёт глаза. Она смотрела на него в полном замешательстве, и он откашлялся.

— Грейнджер, только не облажайся, — он протянул руку, скривившись так, будто это движение оставило у него во рту мерзкий привкус.

Она заметила, что рука была левая — меченая. Гермиона вытащила из рукава палочку и крепко её сжала. Она видела воспоминания и не думала, что Малфой тащит её в ловушку. Хотя если он решится на какую-нибудь глупость, она заставит его горько об этом пожалеть.

— Если с моей головы упадет хоть один волос, я сделаю так, что у тебя не останется даже надежды на продолжение рода Малфоев.

— Мы уже обсудили это, з… — что бы Малфой ни собирался сказать, он осёкся, едва Гермиона положила свою ладонь ему на руку. И тут же сморщился так, словно неприятный привкус вернулся.

Она открыла рот, чтобы бросить ему что-нибудь язвительное, и посильнее впилась пальцами в его мантию, но они аппарировали. Гермиона закрыла глаза, считая про себя, чтобы справиться с неприятным ощущением, и, как только перемещение закончилось, глотнула воздуха. Малфой убрал руку раньше, чем она подняла веки.

Даже в три часа улица была тёмной и мрачной и казалась русской версией Лютного переулка. Проститутки призывно свистели из тени зданий, пьянчужки, пошатываясь, брели по брусчатке, копаясь в своих карманах. Какой-то человек что-то курил, выпуская фиолетовый, тошнотворно пахнущий дым — запах опалил ноздри, когда они проходили мимо. Гермиона засунула палочку в рукав выданной ей мантии и попробовала принять вид, словно вся эта улица принадлежала ей.

— Постарайся молчать, — пробормотал Малфой, ведя их к чёрной двери, в верхнем углу которой виднелась тёмно-синяя цифра «восемь».

Гермиона старалась не таращиться на снующих по тротуару людей — вряд ли бы Нарцисса стала с любопытством озираться вокруг. Но, косясь по сторонам, она с удивлением заметила, что прохожие поджимали губы и поглядывали на них с презрением. Все, от бездомного до солидного господина, держались от Малфоев подальше. Если им была знакома эта семья, что странного в том, что её члены оказались на улице, известной своей связью с Тёмными Искусствами? Гермионе казалось, будто её выставили на всеобщее обозрение: ей пришлось опустить взгляд на свои руки, чтобы удостовериться, что она не вернула настоящий облик.

Малфой, похоже, не обращал внимания ни на что вокруг: его походка оставалась ровной, а чуть выгнутая левая бровь демонстрировала высокомерие. Но когда он повернулся, чтобы посмотреть на Гермиону, она заметила костяшки, белевшие на фоне рукава мантии, и губы, пусть всего на секунду, но сжавшиеся в жёсткую линию. Он толкнул чёрную дверь и отступил в сторону. Гермиона быстро зашла внутрь, пытаясь обуздать своё мрачное предчувствие. Ей не нравилось поворачиваться спиной ко всем этим людям, и как бы ее ни нервировали такого рода места, подобные взгляды делали ситуацию просто пугающей. Она совершенно не доверяла Малфою, а в компании таких личностей у неё возникало чувство, будто она очутилась в гнезде Пожирателей Смерти. Она знала, что происходящее могло обернуться катастрофой, раз уж ближайший человек, на которого приходилось полагаться, — это Драко Малфой. Да она бы предпочла швырять камни в домовых эльфов.

Гермиона сделала глубокий вдох и напомнила себе, ради чего все эти мучения. Какой-то мужчина с длинным обвислым лицом выставлял на стол шкатулку для ювелирных украшений. Синие электрические разряды вспыхнули вокруг его ладоней, он отвёл руки от шкатулки и что-то пробормотал себе под нос. Малфой заговорил по-русски, и Гермиона резко вскинула голову в его сторону. Торговец ответил, осматривая их так оценивающе, словно они были каким-то новым артефактом в его лавке. Интересно, должен ли Малфой показать ему свою метку или сделать что-то подобное? Похоже, этот человек его узнал — Гермиона совсем не удивилась. Малфой снова что-то сказал, мужчина перевёл взгляд на Гермиону и кивнул. Она кивнула в ответ, совершенно сбитая с толку, и, прищурившись, посмотрела на Малфоя.