Парад Солнца (ЛП)

— Ты же не скажешь сейчас, что была втайне влюблена в меня с третьего курса, верно? Это, бесспорно, забавно, но я не перенесу и ночного кошмара, в котором мне придётся на тебе жениться, пусть даже высшие силы пообещают мне за эту жертву исполнение всех желаний.

Гермиона нахмурилась — в голову лезли слишком злобные мысли, пока в её руке находился темномагический артефакт.

— Я бы предпочла гореть в аду с твоими дружками, — огрызнулась она.

— Неужели? — протянул Малфой, но поджатые губы свидетельствовали о том, что упоминание друзей разозлило его гораздо больше, чем можно было бы предположить по его тону. — Позволь мне получить удовольствие и отправить тебя туда самостоятельно.

— Можно подумать, ты на это способен! Да ты через секунду окажешься на спине, умоляя меня…

— Мерлин, Грейнджер, избавь меня от этих деталей. Сначала говоришь о предложении, теперь болтаешь о том, что я должен лежать на спине и умолять? Какие бы отвратительные…

Лицо Гермионы вспыхнуло.

— Я не это имела в виду! Очевидно. Что я никогда. Никогда не подумала бы…

— Если ты хочешь рассказать о чём-то ещё, кроме своей одержимости мной, сейчас самое время, пока меня не вырвало.

— К твоему сведению, Малфой, — Гермиона выплюнула его имя, руки тряслись от злости, а лицо горело от смущения. — Я бы… я бы скорее… с троллем, чем даже подумала бы о тебе…

— Что жы ты за извращенка? Тролль? Чт…

— Прекрати передёргивать мои слова, псих!

— Я ничего не передергиваю! — он развёл руки в стороны. — Грейнджер, это ты заикнулась о троллях. Хотя, полагаю… — Что это? — вопрос прозвучал очень тихо по сравнению с тем, что Малфой говорил до этого; он смотрел прямо на её кулак.

Гермиона чуть не спрятала кинжал за спину, но вспомнила, что Малфой всё равно должен его увидеть.

— Часть сделки.

Он встретился с ней взглядом и так пристально всматривался, что она перевела глаза на его лоб. Гермиона не знала, являлся ли Малфой легилиментом, но он тесно общался со Снейпом, и она не хотела рисковать.

— Какой сделки? — спросил он.

— Эта штука вытащит нас отсюда гораздо быстрее, чем ты — если тебе вообще удастся прорыть проход руками. Сомневаюсь, что ты собирался брать меня с собой. А я точно не смогу добраться до выхода без метлы, учитывая то, как плохо здесь работает магия, — Гермиона уже испробовала несколько левитационных и трансфигурационных чар, но её палочка оказалась практически бесполезной. — Я сяду на метлу с тобой, пророю проход, а ты унесёшь отсюда нас обоих. Или же ты можешь продолжать там копаться, пока не онемеют пальцы.

Малфой обхватил древко левой рукой и посмотрел на Гермиону. Она не то чтобы горела желанием оказаться с ним там вместе, но выбора у неё не осталось. А если он попробует спихнуть её, то она тут же утащит его за собой.

— Проход вырою я.

— Малфой, я не дура. И не собираюсь давать тебе…

— Грейнджер, где ты это нашла? — в его мягком голосе звучало обвинение — в нём слышалось нечто такое, что почти заставило Гермиону отступить. Слишком спокойный, мягкий тон перед броском. — Я даже отсюда чувствую тёмную магию. Думал, ты играешь за ту сторону, на которой радуги, единороги и Экспеллиармус.

— Это не твоего ума дело. Дог…

— А мне кажется, моего. Готов поспорить, это как-то связано с тем дымом, от которого я плыл изо всех сил и который, — протянув это слово, Малфой указал палочкой на озеро, затем снова положил её на ногу, — теперь исчез. Забавно. Не это ли причина, по которой я около мили летел по острым камням, словно грёбаный бладжер?

— Сомнительно, — очень вероятно. — Так мы договорились или нет, хорёк?

Малфой смотрел на неё пару секунд, потом опустил глаза на кинжал. Если он попытается схватить его, то смертельно пожалеет об этом, в прямом смысле этого слова. Возможно, он знал, что эту штуку нельзя трогать — он же наверняка вырос в окружении тёмной магии и темномагических артефактов. Но с другой стороны, он мог решить, что если к кинжалу смогла без последствий прикоснуться грязнокровка, то сможет и чистокровный. Тогда он покойник.

— Господи, да не собираюсь я тебя закалывать. Так договорились или нет?

— Я мог бы в это поверить год назад, до того, как ты начала баловаться тёмной магией. Ни один волшебник и ни одна ведьма не могут называться светлыми, если они связываются с такими вещами, и не важно, является ли их лучшим другом… Поттер или нет.

Несмотря на незначительность заявления, Малфой впервые признал в ней ведьму или воздержался от оскорблений Гарри. Гермиона вглядывалась в него в течение нескольких секунд — у Малфоя же был такой нахальный вид, словно это замечание должно было её шокировать. Что ж, ему не повезло.

— Я не балуюсь тёмной магией, я использую её по необходимости и явно без дурных намерений. Ты можешь и дальше трусить, и мы умрём с голоду, либо ты можешь спуститься, чтобы мы поскорее отделались друг от друга, — вначале Гермиона собиралась высказаться, каким же идиотом он был, но потом решила, что умеренная доброжелательность ускорит процесс переговоров. Она не хотела слишком сильно задевать его драгоценные чувства — Малфой мог оскорбиться на несколько часов.