Читаем Парадигма. Том 5. Парадигма материи полностью

Нельзя сказать, что другие страны идейной направленности не являются материалистами. Наоборот, чем идейней считает себя человек, тем материалистичней он направлен. Поэтому, и в других контекстах стран, материальная составляющая чаще всего берется во главу угла. Тем интереснее и важнее явление Парадигмы Материи, которая, с одной стороны, является результатом столетней материалистической практики российской действительности, осуществленной фактически с 1919 по 2019 год в прямом материалистическом погружении диалектического материализма, от которого Россия постепенно отошла в последние тридцать лет практики, но который продолжает действовать, и является важным, и даже сутевым моментом в крайне необходимом обобщении парадигмальных основ целого.

При этом, это не отменяет всей общей практики человека и человечества, которая сама по себе, материальна и материально организована, материально направлена и материально выразима. А, значит, сам контекст слова «материально», предполагает парадигмальное осмысление материальной деятельности, материальности бытия, материальности осуществления, материальных перспектив деятельности человека и человечества материей как таковой. А, значит, Парадигма Материи становится основной базовой единицей распознания материи и материальной деятельности человека и человечества в целом.

При этом, эта единица настолько абстрагирована, высока и парадигмально цельна, что выявить отдельные тенденции материальной практикой сегодняшнего дня на первых этапах будет крайне сложно. Ведь Парадигма задает тренд целеполагания на столетия и тысячелетия развития и, если исходить из исторической и культурной практики человечества, на сегодняшний день является, фактически, один раз в тысячелетие. Исходя из того, что предыдущий парадигмальный контекст явления человечества был обобщен евангельски, как это ни смешно и ни парадоксально звучит. Хотя мы не воспринимали данный предыдущий текст как парадигмальное установление ранее существовавшего человечества, на самом деле, с учетом культурного, научного и бытийного своеобразия человека и человечества, жившего в ту эпоху, именно такой солнечный контекст парадигмального бытия, учитывая, что ева-н-гелие – это жизнь солнечная, где «ева» в контексте жизни, а «гелио» в контексте солнца, то есть, фактически, парадигма солнечной жизни в культурном, научном, религиозном или религиозно-философском смысле жизни и деятельности человечества прошлого.

Поэтому, в данной парадигмальности мы заявляем, что человечество прошло планетарный ракурс позиции наблюдателя, солнечный ракурс позиции наблюдателя религиозной практикой и галактический ракурс позиции наблюдателя научной и космологической практикой последних столетий в распознании материи различными аспектами научного бытия. И теперь, в целом, переходит на метагалактическую позицию наблюдателя и практику метагалактичности жизни, которая последовательно распознает новые материальные ракурсы бытия человека и человечества собою.

Таким образом, Парадигма Материи является центральной парадигмальной явленностью парадигмы как таковой, на новом уровне, обобщающем все подходы, все взгляды, все специфики реализации деятельности человека и человечества в материи, преодолевающей даже некоторые предыдущие парадигмальные позиции, взгляды и контексты, так как каждый следующий уровень парадигмального осмысления переводит нас на более высокое парадигмальное целое, где каждая парадигма, фактически, разрабатывает следующий иерархический уровень бытия и жизни человека/человечества, где в ракурсе позиции наблюдателя следующего иерархического уровня бытия и развития человека/человечества и видится совершенно по-другому.

Все предыдущие иерархически пройденные позиции – фактически, первые четыре тома Парадигмы – осуществили первые четыре уровня осмысления практики бытия и жизни человечества, где с каждым последующим уровнем, расширялся горизонт событий, высота взгляда, широта обобщения и масштаб возможностей в целом. Соответственно, данная книга являет собой новый масштаб пятого уровня бытия, новую компактификацию всех мыслей, смыслов, сутей, идей, прав, мощи, параметодов, основ, синтезначал, взглядов, импераций и я-есмь в синтезе всех возможных условий бытия в одно парадигмальное целое, и иерархизирует их между собой, разрабатывая, именно на пятом уровне иерархичности осмысленного бытия, создавая новое порядковое целое, парадигмы пятого иерархического уровня распознания и осмысления.

Говоря философским языком, первый уровень Парадигмы Науки распознавал движение в явлении научных фактов и оперирование опытом научной действительности ракурсом движения, включая опыты научных механизмов, которые движутся.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Монументальный труд выдающегося британского военного историка — это портрет Севастополя в ракурсе истории войн на крымской земле. Начинаясь с самых истоков — с заселения этой территории в древности, со времен древнего Херсонеса и византийского Херсона, повествование охватывает период Крымского ханства, освещает Русско-турецкие войны 1686–1700, 1710–1711, 1735–1739, 1768–1774, 1787–1792, 1806–1812 и 1828–1829 гг. и отдельно фокусируется на присоединении Крыма к Российской империи в 1783 г., когда и был основан Севастополь и создан российский Черноморский флот. Подробно описаны бои и сражения Крымской войны 1853–1856 гг. с последующим восстановлением Севастополя, Русско-турецкая война 1878–1879 гг. и Русско-японская 1904–1905 гг., революции 1905 и 1917 гг., сражения Первой мировой и Гражданской войн, красный террор в Крыму в 1920–1921 гг. Перед нами живо предстает Крым в годы Великой Отечественной войны, в период холодной войны и в постсоветское время. Завершает рассказ непростая тема вхождения Крыма вместе с Севастополем в состав России 18 марта 2014 г. после соответствующего референдума.Подкрепленная множеством цитат из архивных источников, а также ссылками на исследования других авторов, книга снабжена также графическими иллюстрациями и фотографиями, таблицами и картами и, несомненно, представит интерес для каждого, кто увлечен историей войн и историей России.«История Севастополя — сложный и трогательный рассказ о войне и мире, об изменениях в промышленности и в общественной жизни, о разрушениях, революции и восстановлении… В богатом прошлом [этого города] явственно видны свидетельства патриотического и революционного духа. Севастополь на протяжении двух столетий вдохновлял свой гарнизон, флот и жителей — и продолжает вдохновлять до сих пор». (Мунго Мелвин)

Мунго Мелвин

Военная документалистика и аналитика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Россия под властью одного человека. Записки лондонского изгнанника
Россия под властью одного человека. Записки лондонского изгнанника

«Говоря о России, постоянно воображают, будто говорят о таком же государстве, что и другие. На самом деле это совсем не так. Россия – это особый мир, покорный воле, произволению, фантазии одного человека. Именуется ли он Петром или Иваном, не в том дело: во всех случаях это – олицетворение произвола», – писал Александр Герцен выдающийся русский публицист, писатель, общественный деятель.Он хорошо знал особенности российской жизни, встречался с высшими руководителями государства, служил в государственных учреждениях, дважды побывал в ссылке и, в конце концов, вынужден был покинуть Россию. В своих воспоминаниях и статьях Герцен не только ярко описал обстановку в стране, но сделал глубокие выводы о русском пути развития, о будущем России. Многие его мысли актуальны и поныне.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Александр Иванович Герцен

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука