Парадигмы субъектности

Когда мы видим, как всего за несколько секунд растение набирает рост, покрывается бутонами и расцветает, нас непреодолимо тянет принять интенциональную установку. Посмотрите, как растение стремится вверх, состязаясь со своими соседями за место под солнцем, как дерзко тянется своими листьями к свету, отражая контрудары, уклоняясь и «подныривая», подобно боксеру! По всей видимости, те же самые схемы действий, демонстрируемые на экране с разной скоростью, будут выдавать или скрывать наличие (или отсутствие) психики. (Нам свойственно также сильное пристрастие к определенной пространственной шкале: если бы комары были размером с чайку, многие люди были бы уверены в том, что у них есть психика, и если бы для наблюдения за ужимками выдр нам потребовался микроскоп, мы с меньшей уверенностью считали бы, что выдры любят развлекаться.)[51]

Наконец, к самим себе мы, машины без сознания, также относимся согласно интенциональной установке — нам легче всего объяснить себе собственные действия, предполагая о самих себе, что у нас есть намерения. Так мы впадаем в еще одну очередную иллюзию о том, что сознание у нас есть.

Большинство учений в рамках аналитической философии сознания, а также соответствующих им теорий когнитивной науки, изучают только познавательный аспект мышления. К сожалению, эти теории обычно не предлагают удовлетворительного учения о принятии решений. В лучшем случае оно объясняется неалгоримизированным течением гипотез, из которых выбираются наилучшие, в худшем и более частом случае — теориями бихевиоризма или дискурса. Поэтому на сегодняшний день большинство теорий сознания аналитической философии существенно неполны.

Так, Деннет ведет развитие ума через следующие стадии. Он начинает с «дарвиновских созданий», примерно соответствующих амебам, которые умирают в зависимости от того, как они устроены. Потом идут «скиннеровские создания», которые обучаются действовать в среде посредством условных рефлексов и подкреплений. Потом — «попперовские создания», которые могут сначала прокручивать возможные реакции в уме. И наконец «грегорийские создания», которые пользуются орудиями, языком, культурой — однако пользуются все для того же, чтобы улучшить собственную способность жить. И это он пишет в главе, которая называется «От фототаксиса к метафизике», считая, что он уже объяснил метафизику!

* * *

Тема 7. Деятельностный подход в учении о субъекте

Характеристика

Деятельностный подход преподается просто: «Сначала было дело». Этот подход восходит к Гете и Фихте, мы видим его отчасти даже в философии Гегеля, на научную его разработку значительное влияние оказало учение Маркса. Очень серьезно деятельностный подход развивался в России, в трудах психологов: Выготского, Георгия Щедровицкого, Рубинштейна, Леонтьева и многих других. В западной науке, как представляется, цельной школы такого типа не было (хотя понятия действия и деятельности сыграли огромную роль в социологии), но его принимали отдельные мыслители — например, Ж. Пиаже. Специальную антропологическую теорию построил для него А. Гелен. Поскольку все названные мыслители самобытны и работали в различных областях науки и в разных жанрах, деятельностный подход не менее разнолик, нежели физиологический материализм, а думается, что и более. Деятельность у Гегеля — это саморазворачивание Абсолютного духа, деятельность у Маркса — общественное производство; в трудах отечественной психологической школы, ведущей свое начало от Выготского и Рубинштейна, деятельность рассматривается как осознанная и целенаправленная, а Пиаже в качестве деятельности, в которой формируется мышление, рассматривает первые движения младенца.

Вот какое определение деятельности дает наш отечественный психолог А. Н. Леонтьев: