Парадокс Атласа

– Ну, в этом, кажется, весь план: устранить нас и спасти мир. – В небе высоко висело палящее солнце. Или же ее грело что-то другое. – Он про всех нас знает. – Стоило упомянуть Эзру, как небо потемнело. Либби смутно уловила присутствие какого-то мусора, пепла в воздухе.

– Он? – чуть печально переспросил Гидеон. – Ты знаешь, кто это? Потому что… – Он резко втянул воздух, борясь с каким-то чувством. – Понимаю, прозвучит безумно, но это как-то связано с…

Тут Либби отвлеклась, заметив краем глаза что-то волнистое и забыв о горячем дыме. Уловила запах чего-то другого, более легкого. Розмарин, кажется. Немного лаванды.

– Ой да ладно тебе, – сказал Гидеон. – Либби, погоди…

Открыв глаза, Либби увидела, что зарылась лицом в волосы Белен. Ей вдруг стало невыносимо жарко под одеялом, а незнакомый травяной аромат отельного мыла окончательно вернул ее в реальность, на тесную гостиничную кровать. Либби припомнила еще кое-что: бассейн, сестра… Суровое почерневшее небо.

Эзру, который пытался ее убить.

Либби ахнула, садясь. Небо за окном потемнело, а часы показывали, что уже вечер.

Ранний вечер. Еще даже не ужин, а Либби окончательно пробудилась.

– Проклятье, – простонала она, сообразив, что ее снова подкосила смена часовых поясов. Она встала и тихонько прошла к окну у кровати. Поправив бархатный шнур на шторах, Либби осмотрела тихую узкую улочку.

– Ты тоже проснулась? Прости, – вздохнула, переворачиваясь на спину, Белен. – Не хотела тебя будить, но я как веретено.

– Веретено? – спросила, обернувшись, Либби.

– Да, ничего не могу с собой поделать. Верчусь в постели. – Белен села и потянулась так, что из-под задравшейся футболки выглянул пупок. Либби постаралась не обращать внимания. – Может, тогда дальше двинем? – предложила Белен, вроде бы не заметив, как старательно Либби смотрит в сторону. – Раз уж обе проснулись.

Либби, радуясь, что можно на что-то отвлечься, покашляла.

– В такой час? – С прикроватной тумбочки она взяла брошюру с расписанием автобусов. – Когда прибудем на пристань, парома еще не будет.

– Уф, я и забыла, – вздохнула Белен. Потом похлопала по кровати рядом с собой и взялась за пульт от телевизора. – Не соизволите посмотреть со мной телик? – предложила она, страшно коряво имитируя местный акцент.

Либби снова посмотрела в окно, на окутанную темнотой тихую улочку с односторонним движением, обрамленную старыми кирпичными домами и причудливыми пригородными гостиницами. Внизу мелькнула тень, и по спине Либби пробежали мурашки. Она поспешила задернуть шторы. Неважно, спит она или нет, так спокойней.

Белен следила за ней взглядом.

– Есть что-нибудь интересное? – спросила Либби, одной рукой указывая на телевизор, а другой теребя волосы. Старые привычки. Хорошо еще, что Белен никак это не прокомментировала.

– Без понятия. – Белен стала перебирать каналы. Она явно придумывала, что сказать. – Я просыпалась пару раз, – призналась она через некоторое время, добавив: – Ты плохо спишь. Разговариваешь во сне.

Либби зябко обхватила себя руками.

– Правда?

– Ты как будто с кем-то говоришь. – Белен немного помолчала. – С Эзрой.

Как же не вовремя прозвучало его имя. Именно когда Либби не ждала и не хотела его слышать. Будто незваный гость, оно нарушило стоивший огромных усилий покой.

– А, это… – Так и хотелось отговориться, сказать что-нибудь неопределенное: «Правда? Как странно. Нет, это пустяки». Но после месяцев, что она прожила с оглядкой, так и подмывало, нет, отчаянно хотелось признаться кому-нибудь, кому угодно…

«Нет, – сглотнув, подумала Либби. – Не кому угодно».

Это же Белен, первый настоящий друг, которого она встретила за целый год. Белен, которая ничего от Либби не скрывала, верила ей. Белен, которая робко и постепенно, но все же сбросила маскировку, словно вторую кожу, обнажив ранимую душу: серьги в виде замочков, татушку в виде паука на лопатке. Все это она скрывала от остального мира.

Если не считать путешествий во времени, то Либби показалось, что романтическое прошлое – или будущее, тут уж с какого конца времени смотреть, – это нормально. И поделиться им не так уж и страшно, а вот если промолчать, то закроется дверь, которую Белен осторожно оставила приоткрытой.

– Ты не обязана говорить, – медленно проговорила Белен, видя колебания Либби.

– Нет, я… – Она сделала глубокий вдох. – Извини, просто… это мой бывший. Эзра. Мы в колледже вместе учились. Все было серьезно, – поспешила добавить она. – Очень серьезно. И в каком-то смысле я сама все разрушила…

– Вот уж сомневаюсь, – помрачнела Белен.

– Нет, правда. Но он потом поступил еще хуже, – невесело посмеялась Либби.

Она попыталась сочинить историю, ту версию, которую можно было бы рассказать, не рискуя выдать необъяснимые детали. Жаль, но на ум ничего не пришло, и Либби в молчаливой задумчивости снова посмотрела в сторону окна.

– Знаешь, – сказала ей в спину Белен, – я тут навела кое-какие справки о тебе.

– Вот как? – резко обернулась Либби.