Парадокс Атласа

– Остальные четверо умерли, – сообщил Атлас, и Эзра невольно, сам того не заметив, обернулся. – Помнишь их? Может, и нет. Я и сам не особенно-то о них думал, и сначала это казалось мне неважным. Я решил, что это совпадение, что им просто не повезло, – лениво вспоминал Атлас, поглаживая костяшки кулака. – Но затем сообразил, что это моя вина, ведь мне было велено принести жертву, а я предпочел собственные интересы. Предпочел держаться плана, который разработал с тобой. Затем выбрал это, – сказал он, имея в виду офис, – поскольку в какой-то момент пришел к тому же выводу, что и ты: если не стану Хранителем, не осуществлю своего плана, то кровь остальных четверых на моих руках будет напрасной.

Эзре стало трудно дышать. Он не мог даже проглотить комок, стоявший в горле. Не мог думать.

– Они мертвы? Остальные…

– Да.

Эзра нахмурился:

– Но почему тогда…

– Жив я? – подсказал Атлас, пожимая печами. – Видимо, потому, что остался здесь, при архивах. Я по-прежнему в доме, и он может мною воспользоваться, магия разлагает меня изнутри и берет все, что во мне остается. Я храню архивы, а они взамен дают мне определенную долю свободы, – с почтением произнес он, – но живу я в долг. С меня все еще причитается жертва.

– Ты сам хочешь, чтобы я тебя убил, – задыхаясь, сказал Эзра. – Ты ждешь, когда я это сделаю, да?

– Почему нет? Не ты – так кто-то другой, – снова пожал плечами Атлас. – Кто-то из твоих новых друзей или сами архивы. Как бы там ни было, Эзра, однажды я умру. Что мне совершить в отпущенное время, дабы снять с себя тяжесть грехов?

Атлас, которого знал Эзра, так легко не сдавался, но теперь цель Эзры словно потеряла всякий смысл. Идея оказалась пшиком, а вместе с ней – и то, что им двигало и давало повод жить. Если не станет Атласа, а Общество никуда не денется, то зачем тогда жил Эзра?

– Что за… – Он облизнул пересохшие губы. – Это какая-то реверсивная психология? Ты побуждаешь меня сделать это, чтобы я отказался от задуманного?

Мрачно посмеиваясь, Атлас покачал головой:

– Нет. Я считаю, что мы живем по некой схеме, Эзра. И еще, что мы с тобой выбрали неверные пути. – Атлас как-то странно посмотрел на Эзру. – Если ты дашь мне закончить исследование, у меня появится шанс все исправить. Вернуть все на круги своя.

– Боже ты мой. – Эзра чуть не рассмеялся. – Так ты меня вербуешь? Снова?

– Нет, – медленно покачал головой Атлас, – я пытаюсь донести до тебя, что все мои поступки, все мои попытки совершены с позиции разума. Да, я не сказал тебе правду, позволив заблуждаться на мой счет, но лишь потому, что не хотел взваливать на тебя бремя этой самой правды.

– О, ну слава богу, – чуть не рыча, ответил Эзра, сердито расхаживая перед столом. – Спасибо, что утаил ее от меня, ведь так я совсем ни капельки не страдал. Как это великодушно с твоей стороны, – глумливо произнес Эзра, – решить за меня, что мне положено знать…

– Как ты с ней поступишь? – спросил Атлас. – Я про Либби.

– Я не… – Эзра осекся, услышав ее имя. – Что?

– Ты же знаешь, что без нее мне успеха не видать, и я это с готовностью признаю. Ты убрал ее на время из уравнения, но, если меня не убить, она все равно будет угрожать тебе и твоим планам. Либби – недостающая деталь моего замысла, и ты это знаешь. Так как ты с ней поступишь?

– Я… – Эзра снова осекся. – Это неважно, потому что я все-таки тебя убью. Поэтому… – Эзра постоянно запинался. Ему мешало говорить чувство безысходности. – Поэтому я и пришел сюда, Атлас. Тебя надо остановить, тебя… – В горле совершенно пересохло. – Нельзя же просто играть в Бога, Атлас…

– Тебе хочется ненавидеть меня, Эзра, но ты ничего не испытываешь.

– Заткнись! – рявкнул Эзра. – Не тебе решать, что творится у меня в голове, Атлас. Это был наш общий план, а не твой…

– Она не станет отсиживаться в прошлом, – предупредил Атлас. – Она и есть твоя самая большая ошибка, Эзра. Ты ошибся, не приведя ее сюда, но дав ей стать опасной. – Где, в отчаянии думал Эзра, избиение? Почему для Атласа все не завершается огнем и потопом, мором и кровью? В груди у Эзры будто разразилась война, царило разрушение, шел пир во время чумы. – Хотел бы ты меня остановить по-настоящему, знал бы как. И тебе давно стоило понять, – предупредил Атлас, – что, если ты не убьешь ее, она навсегда останется твоей ахиллесовой пятой.

– Не надо говорить, что значит для меня Либби. – Эзра уже и сам слышал, как натянуто звучит и срывается его голос. – Ты понятия не имеешь, что она…

– Ты так думаешь? По-твоему, я этого не понимаю? – внезапно осипшим голосом спросил Атлас. Видимо, потому, что врал, ведь это не могло быть правдой. – Эзра, брось уже, хватит, – со вздохом попросил он. – Дай завершить исследование, а потом пусть все для меня здесь и закончится.

Внутренние терзания, горечь, ненависть – все это разом заслоняло Эзре взор.

– Я могу убить ее, – словно угрозу, бросил он Атласу.

– Не можешь. – Вот, снова эта жалость. – Эзра, ты не убьешь ее, потому что не можешь этого сделать.