Парадокс Дорианны

– Месмер утверждает, – вмешался в разговор Байи, – что не только Вселенная, но и все живые организмы пронизаны магнетическим флюидом. Он течет в каждом по своей определенной схеме. А Жюсье прекрасно разбирается в растениях, знает досконально их родословную.

– От простейших до самых сложнейших, – согласно кивнул Людовик. – Его дядя по такому принципу высадил у нас рядом с Трианоном парк… Хорошо, согласен. Только предлагаю дополнить список еще одной фамилией. Вы знакомы с Бенджамином Франклином?

– Американским послом? – не мог скрыть удивления Гильотен. – Зачем нам дипломат, да еще иностранец? – самолюбие врача оказалось задето.

– Разве вы не слышали, что Франклин увлекается физическими опытами? – дружески похлопал Гильотена по плечу король. – Например, американец доказал, что гроза – не что иное как электрический разряд.

– Да, да, я читал, – откликнулся Байи. – Ученый сильно рисковал, проводя опыт: он запустил в грозовое облако, из которого сверкали молнии, воздушного змея. Веревка и змей обуглились. Экспериментатор чудом остался жив!

– А то, что он иностранец, – Людовик включил фамилию Франклина в общий перечень экспертов, – как раз повысит авторитет нашей комиссии. Придаст ей международный статус. И Месмер, если вы докажете, что он шарлатан, больше уже никогда и нигде не сможет морочить людям голову.

И король подписал декрет, размашисто поставив на документе дату: «март 1784 г.».

Комиссии хватило меньше месяца, чтобы разобраться в проблеме. Ученые мужи работали тщательно: они не только ознакомились с историями болезней, в которых утверждалось волшебное выздоровление с помощью магнитов, присутствовали на сеансах, наблюдая за поведением больных, но и сами испытывали не себе метод, прикладывая камни в указанные эскулапом места. Вердикт звучал неутешительно: на людей действуют не магниты, а сила внушения, которой обладает Месмер. Подтвердила комиссия и то, что нет никакого животного магнетизма, а значит, и широко разрекламированного флюида. Мало того, массовые сеансы могут иметь вредные последствия и ломать психику людей. Месмеру после публичного оглашения такого результата ничего не оставалось, как тайно покинуть Париж и раствориться на просторах Европы.

Заключение комиссии Людовик читал с удовольствием: обстоятельный, убедительный доклад. Пролистала его и Антуанетта, радуясь, что благодаря ее настойчивости, парижане теперь избавились от угрозы массового безумия. Гильотен и Байи, доставившие вердикт в Версаль, аккуратно сложили листки в папку. Теперь она займет свое место в архиве Французской академии наук.

День за окном давно угас. Король и королева решили прогуляться вместе со своими гостями до террасы, чтобы вдохнуть свежего весеннего воздуха. Открыв двери на площадку, они вчетвером застыли в изумлении: в безлунную ночь над Версалем разверзлось черное море с мириадами звезд.

– Самое потрясающее в моей жизни зрелище, – наконец, первым нарушил молчание Людовик, – полет кометы Галлея. Тогда, в 1758-м мне было всего 4 года. Мы вышли с родителями вот сюда же, на террасу. Ксавье и Шарль – были совсем крохами, поэтому взяли меня одного. И я запомнил медленно движущийся по небосводу белый-белый шар… Но вы, дорогая вряд ли его видели.

– Я, как дисциплинированная принцесса, в тот момент, послушав мамину сказку о доблестном рыцаре Лоэнгрине, уже сладко спала, – облокотилась на плечо мужа Антуанетта.

– А я счастливее вас, – улыбнулся королевской чете астроном Байи. – Мне исполнилось уже 22. Поэтому за поведением хвостатой красавицы наблюдал профессионально, с помощью телескопа. Что и определило сферу дальнейших интересов – я занялся вычислениями орбиты кометы.

– Как вы думаете, нам суждено увидеть ее снова? – мечтательно спросил Людовик.

– Комета прилетает в гости каждые 76 лет, – прикинул в уме Жан. – Значит, я с ней больше, увы, не встречусь. А вам, Ваши Величества, вполне может еще повезти.

– Слышишь, – обнял жену Людовик, – астроном утверждает, что нам еще может повезти…

– … Ну, уж нет, – сжал кулаки человек, который стоял под террасой. Свежим весенним воздухом вышел в столь поздний час подышать и граф Прованский. – Врут астрономы: короли так долго не живут… И королевы тоже.

Ксавье в очередной раз проиграл: мало того, что после позорной истории с рухнувшим гобеленом Антуанетта родственника и видеть не хотела, так еще королева родила мальчика. Все – Людовик ХVII теперь известен. И что теперь делать графу, у которого в жизни только две мечты – Антуанетта и трон?

– Сколько можно терпеть выходки ненавистной иностранки? – между тем продолжали обрабатывать графа тетушки короля, к которым Ксавье по-прежнему ходил оплакивать свои «раны». – Она так и не хочет с нами знаться. Вы обязаны положить безобразию конец.

– Не вижу смысла, что-либо предпринимать бесполезно, – пожимал плечами Ксавье.