Парадокс одиночества. Глобальное исследование нарастающей разобщенности человечества и ее последствий

В то время, когда посещение церкви резко сократилось, работа становилась все более одинокой, молодежные клубы и общинные центры закрывались и все больше и больше горожан жили в одиночестве, коммерциализированные общины начинали становиться новыми соборами двадцать первого века, где «прихожане» собирались вместе, чтобы прясть, рисовать или танцевать, а не преклонять колени или молиться. Это можно рассматривать как реакцию на пузыри «бесконтактной» жизни и цифровой конфиденциальности, уравновешивающую силу, которая активно искала и поощряла обмен личным опытом.

В мире, в котором чувство общности казалось еще более неуловимым, но жажда принадлежности сохранялась, вмешался бизнес, чтобы заполнить пустоту.

Экономика одиночества начала бурно развиваться – и не только в ее технологической форме – предприниматели находили все более новаторские способы удовлетворения постоянной потребности людей в том, что социолог начала двадцатого века Эмиль Дюркгейм назвал «коллективным вскипанием» – радостном опьянении, которое мы получаем от того, что делаем что-то с другими людьми лично.

Вполне вероятно, что COVID-19 только временно остановит это. Во всяком случае, желание человеческого общения лицом к лицу станет для многих еще сильнее, как только исчезнет страх заражения. Хотя наш страх перед человеческим контактом может сохраняться еще какое-то время и несмотря на возросшую потребность в бесконтактных опытах, всего через несколько лет после испанского гриппа 1918 года джаз-клубы были переполнены людьми, наслаждающимися музыкой и обществом друг друга, а декадентские бары и ночные клубы Веймарской республики в Германии к середине 1920-х годов были переполнены посетителями. И впрямь, когда в мае 2020 года в Гонконге вновь открылись спортивные залы, люди выстраивались в длинные очереди, чтобы получить доступ. А в Тель-Авиве йога-студии оказались настолько завалены клиентами, которые хотели похудеть в компании друг друга в конце карантина, что им пришлось ввести списки ожидания, даже несмотря на то, что они все еще предлагали занятия в Zoom.

Экономика одиночества явно сильно пострадала в 2020 году, по крайней мере в ее личной форме, но было бы ошибкой предполагать, что рынку личного общения и общности был нанесен смертельный удар пандемией. На фундаментальном эволюционном уровне наша изначальная потребность в физической близости и единении, вероятно, окажется слишком сильной. Более того, учитывая важность личного общения, поскольку мы стремимся восстановить наш мир после COVID-19, нам необходимо убедиться, что мы действительно воссоединяемся физически, и признать важную роль, которую может сыграть предпринимательство, помогая нам в этом.

То, что бизнес может создавать сообщество таким образом, не должно вызывать удивления. В конце концов мы видели, как местные предприятия веками играли решающую роль в развитии своих районов. Вспомните магазины на углу в викторианской Англии, чья практика предоставления товаров в кредит местным жителям служила спасательным кругом для многих в периоды между зарплатами. Или как с начала девятнадцатого века парикмахерские стали убежищем для многих афроамериканцев, служа не только местами для стрижки, но и общественным пространством, где мужчины собираются, чтобы поиграть в шахматы и домино, а также обсудить политику и местные дела. Некоторые местные предприятия даже становятся тем, что социолог Рэй Ольденбург назвал в своей книге 1989 года «Великое хорошее место» «третьими местами»: ни дом, ни работа, а, скорее, места для встреч, полные разговоров, где встречаются завсегдатаи и взаимодействуют люди из разных социальных и экономических слоев, формируют связи, обмениваются идеями и делятся мнениями. Это места, где, как писал Ольденбург, «мы все чувствуем себя как дома и комфортно». Они играют решающую роль в поддержании нашей социальной структуры, потому что это места, где мы можем практиковать общность и демократию в их наиболее инклюзивной форме – места, где, как в книжном клубе, люди могут приносить совершенно разные взгляды на мир и жизненный опыт, которые необходимо примирить, откалибровать, понять и обсудить, чтобы пространство процветало. И поскольку пространство важно для всех, люди готовы выполнять эту работу.

Участники заинтересованы в пространстве, они не просто перемещаются по нему, и поэтому готовы участвовать, слушать и думать о целом, а не только о своей отдельной части.

Однако проблема, с которой мы сталкиваемся, заключается в том, что в двадцать первом веке многие независимые местные магазины, которые вносят свой вклад в социальную структуру и построение сообщества, находятся под угрозой существованию.

Последний кусочек