Парадоксы эволюции. Как наличие ресурсов и отсутствие внешних угроз приводит к самоуничтожению вида и что мы можем с этим сделать

Во всех предыдущих главах сознательно избегалась тема сознания и разума человека; рассмотренные термины «разумность», «предиктивность», «когнитивность» считались общими атрибутами в первую очередь живой и даже, с оговорками, организованной неживой материи. Принцип свободной энергии Карла Фристона или теории адаптивного резонанса Стивена Гроссберга, использованные для понимания работы высокоорганизованных биологических систем, вполне применимы (и даже изначально предназначались) для описания высшей нервной деятельности, включая работу человеческого разума. Хотя в силу кратно превосходящей сложности архитектуры человеческого разума по сравнению со всеми остальными системами нельзя исключить в его возникновении и какой-либо особый дополнительный фактор, если подходить к этому вопросу с точки зрения дополнительности Бора и Джеймса. Но рассуждения на эту тему в рамках самого разума не выглядят перспективными, даже если они опираются на какие-либо относительно понимаемые феномены типа квантовых эффектов в микротрубочках нейронов (теория квантовой природы разума Роджера Пенроуза и Стивена Хамероффа (Дубровский Д. И., 2017) или на спекулятивные идеи симбиоза в головном мозге человека его нейронов с некими неопределенными биологическими или абиологическими сущностями.

С точки зрения эволюции наиболее существенным является то, что сам человеческий разум становится заметным фактором эволюции его носителя, радикально изменяя образ существования, уровень и профиль смертности как самого человека, так и вольно или невольно сопряженных с ним животных и растений. Здоровье человека во все большей степени определяется достижениями научно-технического (НТ) прогресса и в этом смысле становится функцией научно-технической революции, хотя до 20-х годов нашего века динамика изменений в этой области носила скорее эволюционный характер. Все может измениться с глубоким внедрением в общественные и биологические отношения агентов искусственного интеллекта (ИИ), вплоть до возникновения аналогов симбиоза агентов ИИ и человека, а, возможно, и других биологических объектов с возникновением новых полноценных синтетических индивидуальностей. Очевидно, в последнем случае всеобщая эволюция может выйти далеко за рамки простого превращения человечества в сообщество инфоргов Лучано Флориди (Lucano Floridi, 1999) и/или киборгов Джеймса Лавлока – составных сущностей разной степени интеграции из человеческой и информационной/кибернетической единиц, но может реализоваться, например, в некоей новой биогеологической форме существования всей метасистемы Геи-Земли (теория Лавлока-Маргулис, УПС: глава VII) вроде лавлоковского Неоцена (Lovelock J., 2019) с господством (искусственных?) алгоритмов.

Как указывалось в главе V, очень вероятно, что постоянный поиск нового равновесия – наиболее эффективный способ эволюционного движения и в целом существования биологических систем, в такой же мере, как ходьба или бег для движения человека, как процессы прерывистой потери и восстановления равновесия. Глобализация ИИ – это пересаживание эволюции на велосипед НТР, где поиск нового баланса будет представлять совсем не тривиальную задачу.