Параллельная вселенная Пеони Прайс

Щеки полыхают огнем, внутри бурлит, как в жерле вулкана, но Кевин спокоен, из-за чего меня распирает сильнее.

– Давай перемотаем до той сцены, где ты выбегаешь отсюда, хлопнув дверью.

Я вскакиваю, хватаю с ближайшего столика сахарницу и высыпаю содержимое на натертую до блеска барную стойку.

– Не буду отрывать тебя от рабских обязанностей, Кевин, – бросаю я и выхожу из кофейни в море тел. Кевин что-то кричит мне вслед, но его заглушают голоса собравшихся.

6

После сегодняшних вылазок я мечтаю набить желудок пиццей или бургерами, но денег не остается – приходится довольствоваться диетическими йогуртами и коктейлями, которыми под завязку забит холодильник в доме Пенни. Ем до тех пор, пока живот не раздувает настолько, что становится трудно дышать.

Передохнув, отправляюсь на экскурсию по владениям Пенни, а они довольно обширны: четыре спальни, четыре ванные комнаты к каждой из них, мини-кинотеатр, спортивный зал и кабинет, из которого ноги несут к бассейну. Огни вечернего Беверли-Хиллз разноцветными камнями распадаются по холмам, в сумерках они походят на темно-синие волны океана.

– Я знаменита, – шепчу я. – Я знаменита! – Вскидываю руки в небо, слова эхом отзываются по бескрайним просторам.

Присев у бассейна, окунаю ноги в воду и болтаю ими, разрезая теплую гладь. Опираюсь на ладони и запрокидываю голову. На миг охватывает тихий восторг и чистое блаженство: старые мечты сбылись, а новые еще не возникли. Я перестаю видеть, слышать и дышать, с легкостью выпархиваю из тела, пролетаю над холмами, подсвеченная вечерними огнями. Взмываю высоко в небо, вдыхаю прохладу наступающей ночи, а потом резко, болезненным рывком возвращаюсь в тело, точнее, в него возвращает телефон, трезвонящий из кабинета.

– Ты спятила, твою мать?! – кричит Элайза, как только я отвечаю на звонок.

Я кривлюсь, оглушенная ее голосом, и невольно отодвигаю телефон от уха. Включаю громкую связь.

– Тебя сегодня ждали на примерке два часа! Где ты была?

– Я подумала, что заслужила отдых, раз уж сегодня не предвидится ничего важного.

– Подумала? – Я представляю, как из ее носа выходит пар, как у драконов в фильмах. – Расписание составлено не для того, чтобы ты думала, а чтобы следовала ему. Это рекламный контракт на пятьдесят тысяч, это ты хоть понимаешь?

Я мычу в ответ. Речь явно идет не о пятидесяти тысячах фантиков.

– К счастью, Каре удалось договориться о примерке на завтра. Одежду привезут на фотосессию. И без фокусов, не вздумай отключать телефон. Ты меня поняла?

Я снова бормочу что-то нечленораздельное, прижимая ладонь ко лбу. Телефон! Я положила его в новую сумку Chanel, которую оставила в кофейне. Дерьмовее не придумаешь…

– С телефоном возникнут проблемы – я потеряла его сегодня.

– Что значит потеряла? Его украли?

– Если быть точнее, я забыла его кое-где. Но это не страшно, я поеду и заберу его завтра.

– Час от часу не легче, – выдыхает она. – И кто же тебе его вернет? Ты хоть представляешь, сколько информации в этом чертовом телефоне? Номера, заметки, фотографии, пароли от соцсетей. Смотри, как бы завтра он не оказался на E-bay[39]…

– Он все равно разрядился, так что ничего не случится.

– Я попрошу Кару принять меры предосторожности, раз уж у тебя нет головы на плечах.

– Кару? Я думала, она работает с Итаном.

– С завтрашнего дня она официально станет твоим личным ассистентом, – она делает акцент на слове «твоим».

Я затихаю, сжимая трубку в руках. И что это значит?

– Пенни?

– Да, я поняла, – поспешно отвечаю я.

– Надеюсь. Обычно ты пропускаешь мимо ушей все важное. Что я говорила про соцсети? Сегодняшний пост согласовали?

– Кто согласовал?

– Ты не должна давать бесплатную рекламу брендам на пятидесятимиллионную аудиторию.

– Не знала, что Chanel нуждается в моей рекламе.

– Пенни, я все сказала. Пост удален. Больше никакой самодеятельности, – отчеканивает она. – И верни этот чертов телефон как можно скорее! Поняла?

А что тут сложного? Она и десяток людей из ее команды имеют доступ к моему профилю в соцсети – все предельно просто.

– Можно вопрос?

Тишина.

– Почему Пенни?

– Почему Пенни? – переспрашивает она с явным недовольством в голосе.

– Я Пеони. Пеони с «о» в середине.

– Мы сотню раз обсуждали это.

Я молчу.

– Пеони не имя, а кличка для собаки. «О» в середине словно мясо, застрявшее в зубах, а люди не любят, когда мясо застревает в зубах.

– Пожалуй… – лепечу я, пытаясь подавить возникающую внутри бурю негодования. Да, возможно, Пеони – не лучшее имя, но это мое имя, и я люблю его.

Пока я складываю в голове два плюс два, что в связи с происходящим дается не без труда, на другом конце повисает тишина – Элайза отключается, даже не попрощавшись. Устроившись в кресле, обтянутом черной кожей, я набираю Итана. На том конце автоответчик:

– Оставляйте сообщение или не оставляйте – мне плевать.

Раздается гудок, и впервые за долгие годы я оставляю сообщение:

– Эмм… привет, это я, Пеони, то есть Пенни. Хотела узнать, все ли у тебя хорошо. Меня только что отчитала Элайза. Надеюсь, ты перезвонишь.