Параллельные (СИ)

— В такой… После того, как Илья… вычеркнул меня из своей жизни, у меня не осталось ничего… а жить нужно было дальше. Он предлагал деньги, но я не взяла. А вернуться к родителям… Короче, это был не вариант. Нужно было что-то думать, да ещё я поняла, что беременна, а у меня ни работы, ни денег… Подруга вовремя предложила поехать по контракту на Чукотку. Там зарплаты огромные, да и жильё на первое время давали. И я решила, что терять мне уже нечего. Поэтому Егорка родился на краю света… ну а как там с врачами — сама понимаешь.

— Подожди, получается, что Илья ничего не знал о твоей беременности?

— Не знал. Я не сказала. Он мне тогда чётко дал понять, что у него есть Нина и это… главное. Спорить я не стала. Но если бы я только знала, что у Егора будет такой диагноз, то, можешь мне поверить, я бы сделала всё… всё, что было бы в моих силах.

Наши взгляды опять скрестились, аки шпаги, мне даже почудился скрежет металла.

— Когда нам, наконец-то, диагностировали порок сердца, я сразу же привезла Егора на континент. Но многое было упущено. И я честно старалась вылечить его своими силами… но мои возможности никогда не сравняться с тем, что может Нечаев, даже если я вывернусь наизнанку.

— И как, помогло?

— Илья многое сделал и делает для сына. Но даже он не всесилен.

— Подожди, но ведь современная медицина не ограничивается нашей страной, — во мне таки проснулся врач. — Сейчас во всём мире делают такие филигранные операции…

— Знаю, — резко оборвала меня она. — Мы почти везде были. И почти везде сказали, что нужно ждать. Сначала у нас была паллиативная коррекция, но она практически не дала эффекта, потом радикальное лечение, ему создали обходной анастомоз, и теперь остаётся ждать ещё… пока можно будет перейти на следующий этап лечения. Для этого Егорка должен ещё немного подрасти… Но не факт, что у нас есть на это время.

Видеть в Карине нормальную любящую мать, а не пропащую злодейку-кукушку, было невыносимо. Не знаю, что сама бы делала на её месте. Наверное, то же самое — использовала все доступные средства.

Наш разговор сам собой сошёл на нет, и вся тупиковость ситуации вышла на первый план.

— Я пойду, — как-то совсем неуверенно сообщила она. — Мои слова… вряд ли как-то помогли тебе. Но я правда благодарна тебе. Егор — это всё, что у меня есть.

Уже дойдя до двери и отворив её, Карина обернулась, едва слышно бросив через плечо:

— Илья не в курсе, что я была здесь.

***

Из больницы меня забирали родители, и было в этом что-то символичное, но я никак не могла понять, что именно. Голова, разболевшаяся с самого утра, в принципе соображала туго — полученное сотрясение мозга всё ещё давало о себе знать.

Папа пристально следил за мной, пока я растерянно бродила по палате, то хватаясь за вещи, то бросая их к чертям, не в силах решить, а нужно ли что-нибудь из этого мне в новой жизни. Вещами я обжилась как-то совсем незаметно: что-то приносила мама, что-то Костя с Гелькой, а что-то появлялось само по себе… Нет, в волшебство верить не приходилось, а интуиция подсказывала, что без Нечаевской руки здесь не обошлось. Любимый кардиган, тапочки, гребень — всё это было моим, что, долгие годы переплетаясь, создавало ощущение уюта и безопасности. Но теперь все эти вещи погасли в моих глазах, словно получив налёт горечи и печали.

— Я юриста тебе нашёл, — наконец-то выдал родитель.

Замерла на месте, примеряясь к новости.

— Хорошего? — спросила в попытке поддержать разговор.

— Вроде бы…

— «Вроде бы» нам не подойдёт, — невесело улыбнулась я. С Нечаевым воевать не собиралась, но степень моего недоверия к нему била все рекорды.

— Ты думаешь, он попытается тебя обмануть? — ужаснулась мама, всё это время смиренно сидевшая в кресле в стороне от моих метаний.

— Я вообще не знаю, чего мне ожидать. Как оказалось, я совершенно не знала человека, с которым прожила столько лет.

Мама печально вздохнула и пробормотала что-то себе под нос, отдалённо напоминающее «кто бы мог подумать…». Вновь улыбнулась, на этот раз вполне искренне, мысленно ответив: «Ты-то как раз и могла, предупреждала же меня…» Впрочем, размышлять на тему «Что было бы, если…» мне не хотелось. Поэтому плюнула на всё и сгребла оставшиеся вещи в пакет, который тут же полетел в мусорку. Если начинать новую жизнь, то начинать её с нуля.

Медперсонал провожал меня с преувеличенной вежливостью и натянутой доброжелательностью — наверное, они были только рады избавиться от нашего семейства.

На улице ярко светило солнце. Запрокинула голову к небу, подставляя лицо его лучам и пытаясь дышать полной грудью. Красиво, как в фильмах или книгах, не получилось. Грудная клетка болезненно откликалась на каждый вдох-выдох, а голова тут же закружилась, напоминая о недавнем сотрясе. Но это меня не расстроило, скорее наоборот, как в том анекдоте, заставило почувствовать себя живой.

— Если после тридцати у тебя ничего не болит… — проговорила я и сделала шаг вперёд, тут же врезавшись в папу, так не вовремя замершего на моём пути.