Параллельные (СИ)

Я проследил за его взглядом и невольно присвистнул.

Девчонка была ладненькая, с вполне аппетитными формами и изгибами, и даже образ паиньки с косой и белыми гольфами ей шёл, словно специально будоража фантазию и разгоняя кровь.

— Чур моя! — от души стукнул друга в плечо и ускорил шаг.

— Эй, — возмутился он, — так-то я её первый заприметил!

Нагнали мы её на светофоре, порядком взбудораженные собственной игрой. Не то чтобы мы собирались соревноваться за девчонку, но азарт уже бурлил в крови, примешиваясь к алкоголю.

— Девушка, а вашей маме зять не нужен?!

Фраза была дурацкой до банальности, чем мне и понравилась: знакомиться всерьёз не планировал, скорее больше гонору накидывал, но тут она обернулась, и я… пропал. И пусть смотрела девушка с явной неприязнью, сердце в моей груди успело дважды сделать кульбит и уйти в пятки.

Сложно описать свои впечатления, но под всей напускной сдержанностью я отчётливо разглядел целую гамму эмоций — волнение, смущение, вызов… глубину и многогранность. Не знаю, насколько последнее относилось к категории чувств, но именно ощущение чего-то непростого окончательно снесло мне крышу.

— У-у-у-у, какая строгая, — нервно усмехнулся я, впервые в жизни почувствовав себя полнейшим идиотом, и поспешил скрыть свою растерянность за глотком пива.

Девчонка фыркнула и, отвернувшись, начала удаляться от нас. Костя придержал меня за руку, но я уже закусил удила, погнавшись за ней.

— Ну и чего ты до неё докопался? — попытался вразумить меня друг.

— Понравилась, — очумело признался я, с каждой секундой испытывая всё большее влечение… И несмотря на явное сексуальное желание, что взыграло во мне со всей силой, я вдруг отчётливо понял, что для начала хочу отнюдь не этого… До безумия жаждал увидеть, как она улыбается, смеётся, как смотрит на меня и не пытается убить взглядом. Одним словом — внимания. Мне до трясучки захотелось добиться её внимания.

— Девушка, ну давайте знакомиться? — уже на полном серьёзе предложил я, пуская в дело всё своё очарование.

Но незнакомка продолжала артачиться, одарив меня ещё одним обжигающим взглядом.

— Илюх, — ткнул меня в бок локтём Костя, — ты её пугаешь.

— Кто? — удивился, не сразу сообразив, о чём говорит друг: меня больше беспокоило, что вдруг я ей элементарно не понравился. — Я?!

Всё это сопровождалось активной жестикуляцией рук, которые никак не удавалось усмирить. Пиво из банки выплеснулось на её блузку, девчонка взвизгнула, отскочила назад, налетев на Костю, после чего решила пойти в наступление, набросившись на меня, от души замахнувшись сумкой. Я нервно рассмеялся, не в силах оценить, хорошо это или плохо. Свою порцию внимания я получил, но интуиция мне подсказывала, что хотелось-то мне совсем не такого.

В общем, наша первая встреча получилась такой себе. И если бы не странное стечение обстоятельств — подбитый глаз Костяна, то, что она оказалась медиком, закрытая общага и всё-всё остальное… — наверное, мы больше никогда бы не увиделись. А если бы и увиделись, то я не удивился бы, перейди она на другую сторону улицы подальше от меня. Но всё сложилось совершенно иначе.

Моя увлечённость ею оказалась настолько сильной, что лишь на утро, проснувшись с ней в одной постели, я сообразил, что даже не узнал её имени.

— Знаешь, я только сегодня с утра понял, какую ошибку вчера совершил…

— Какую? — робко проговорила она, чем окончательно покорила меня.

— Большую. Я так и не спросил, как тебя зовут.

Она с облегчением фыркнула, после чего, краснея, призналась:

— Нина. Нина Алексеева.

Имя ей шло. Было в нём что-то такое целостное и надёжное, что отражало всю суть её натуры.

— Это ненадолго.

— Что именно?

— Узнаешь, — радостно пообещал я и поцеловал её, в открытую млея от каждого мгновения с ней.

***

Я так и не рассказал ей ничего о своём прошлом. Почему? За последний год я заметно отвык от того, что у меня когда-то была семья. Вычеркнул отца и его родню из своей жизни, решив, что способен начать всё с чистого листа. А потом получившийся образ сильно затянул, и мне уже самому не хотелось вспоминать, что когда-то я был другим — разбитым и отверженным. Да и в глазах любимой женщины хотелось выглядеть опорой, а не брошенным мальчишкой.

В итоге обошёлся сильно урезанной историей: мать умерла, у отца своя семья, мы не общаемся. В результате Нина, уже будучи моей женой, приняла эти крохи, правильно поняв, что тема слишком тяжела для меня.

К счастью, у моей девочки была совершенно иная судьба: её родители переживали за неё и всеми силами поддерживали единственную дочь, пусть ей и было уже за двадцать. Они созванивались едва ли не каждый вечер и всегда были в курсе всего происходящего с ней. И уже только за это я испытывал к ним безграничное уважение.