Параллельные вселенные Давида Шраера-Петрова

«Доктор Левитин» – первый роман из трилогии Давида Шраера-Петрова об отказниках и еврейской эмиграции, который был опубликован в переводе на английский [Shrayer-Petrov 2018]. Читая «Доктора Левитина», и в особенности главы его жестокой и драматической кульминации, я понял, с какой силой уничтожение семьи Левитина советской системой активизировало давно накипавшее в нем стремление к отмщению – чувство, которое накопилось за десятилетия насилия и репрессий. Известный и уважаемый врач, профессор, Герберт Анатольевич Левитин успешно работает в престижной московской клинике при медицинском институте, лечит пациентов, ездит на конференции, следит за новостями в области медицинских исследований по публикациям в западных научных журналах. Однако и его карьера, и жизнь его семьи летят под откос, когда они решают подать заявление на выезд в Израиль и получают отказ. Они переходят в категорию отверженных, которых называют «отказниками»: Левитина увольняют с работы, от него отворачиваются друзья и давние коллеги, его лишают привилегий, обеспечивавших его семье комфортное существование в столице СССР. Доктор Левитин медленно, постепенно, все сильнее распаляясь после каждого случая предательства, утраты и горя, начинает ощущать ярость – ярость, которая когда-то в молодости вызывала в нем агрессию и отчуждение и которая совершенно не была заметна в том мягком, выдержанном, одаренном враче, которым он стал (и с которым мы знакомимся в начале романа). Говоря о своем герое, Давид Шраер-Петров подчеркивает: «Он и прежде был не из храброго десятка» [Шраер-Петров 2014: 102]. Однако к концу романа доктор Левитин теряет все свое благодушие, становится одержим воинствующим, всепоглощающим желанием добиться справедливости и отомстить режиму за жестокость и произвол. В докторе Левитине созревает решимость отомстить за дискриминацию евреев в СССР, жертвами которой стали он, его семья и другие отказники. Акт мести будет направлен лишь против нескольких выразителей воли режима, но тем не менее покажет, что загнанный в угол еврей, даже перед лицом стократ превосходящего врага, даже, как может показаться, запуганный, способен найти в себе силу и мужество для сопротивления.

Как известно, в советской истории есть и более ранний пример еврейского отмщения – это месть за преступления, содеянные немцами. Сразу после того, как 22 июня 1941 года войска нацистской Германии вторглись в Советский Союз, что привело к серии сокрушительных поражений Красной армии и, в итоге, к оккупации огромной части страны, нацистское руководство начало кампанию массового истребления евреев на советских территориях. Между 1941 и 1944 годами военизированные эскадроны смерти, усиленные полицией и местными вооруженными подразделениями, при поддержке вермахта уничтожили около двух с половиной миллионов советских евреев[162]. В отличие от Западной и Восточной Европы, где жертв свозили в центры уничтожения, такие как Освенцим и Треблинка, на территории СССР убийцы расстреливали своих жертв прямо на месте – в больших и малых городах Прибалтики, Украины, Белоруссии и России. Тысячи массовых захоронений изуродовали ландшафт. Девятый форт под Каунасом, Понары под Вильнюсом, Румбула под Ригой, Дробицкий Яр под Харьковом и, конечно же, Бабий Яр под Киевом – вот лишь несколько из самых печально известных примеров. Точно саранча, налетевшая на пшеничные поля, нацисты отлавливали евреев, а потом расстреливали или загоняли их в передвижные газовые камеры – грузовики, в которых выхлопная труба соединялась резиновой трубкой с закрытым кузовом. Лишь незначительная часть евреев была переправлена в Польшу и там уничтожена в лагерях смерти. Только в начале 1943 года Красная армия смогла остановить под Сталинградом продвижение вермахта. После этого началось изгнание нацистов и освобождение оккупированных территорий, в ходе которого советскими войсками были обнаружены многочисленные места массового уничтожения евреев. За этим последовало освобождение Восточной Европы, где располагались крупнейшие концентрационные лагеря и лагеря смерти, такие как Майданек и Освенцим в Польше; наконец в мае 1945 года Красная армия вошла в Берлин.

Советские евреи сыграли значительную роль в защите своей страны. В советских вооруженных силах было несколько сот генералов и адмиралов – евреев. Свыше 450 тысяч евреев – солдат и офицеров – служили в Красной армии; число евреев-орденоносцев, награжденных за героизм на фронте, было непропорционально высоко. 150 тысяч советских евреев погибли в боях или были казнены нацистами после взятия в плен.

В поворотный момент войны генерал Фридрих Паулюс, командующий 6-й немецкой армией, сдался под Сталинградом подполковнику Леониду Винокуру. Винокур, еврей, был заместителем командующего 38-й отдельной механизированной бригадой 64-й армии. «Эйникайт» («Единство»), газета Еврейского антифашистского комитета, выходившая на идише, с гордостью опубликовала репортаж о сдаче Паулюса Винокуру: