Парашюты над Вислой

— Aufschlüsselung? Ist es fehlerhaft?[38]

Фон Тильзе махнул рукой.

— Genneke — du hast ihn gesehen, er hat dich zu mir gebracht — erst gestern hat er ihn repariert. Nimm es weg![39] — И с хитрым прищуром посмотрел на Савушкина. А затем спросил, как бы между прочим: — Eberhard Weidling-Sauckel, Mitinhaber der Stockerau Bank — nicht Ihr Verwandter? Sie sind aus dem brandenburgischen Weidling, oder?[40]

Савушкин про себя улыбнулся. Тонкий и деликатный намёк; пожалуй, с этим фон Тильзе можно иметь дело… Как там говорил майор Дементьев, деньги ещё никто не отменял? Похоже, наш случай, к тому же благородство коменданта выглядело как-то уж совсем неправдоподобно. И Савушкин, многозначительно промолчав и интимно улыбнувшись обер-лейтенанту, открыл свою полевую сумку, достал оттуда пачку рейхсмарок и, отсчитав триста — деликатно положил их на стол коменданту.

— Ich bin dir unendlich dankbar, Gustav! Du hast gerade meine Gruppe gerettet![41]

Обер-лейтенант кивнул, взял пачку банкнот, бережно пересчитал их и, спрятав в бумажник, в свою очередь, исчезнувший во внутреннем кармане кителя — промолвил:

— Verdammt, Ernst, die Front hat deine Manieren im Gegensatz zu anderen nicht verdorben! Kontaktieren Sie mich, ich werde immer bereit sein, Ihnen zu helfen![42] — Затем, протянув руку, добавил: — Gib mir deine Reisezertifikate, ich werde meinen Stempel aufsetzen und sie dir ausstellen. Fünf Tage sind genug?[43]

Савушкин кивнул:

— Genug davon. Wir werden uns nicht beeilen, wann sonst können wir uns in einem solchen Sanatorium ausruhen? Wald, saubere Luft, freundliche polnische Mädchen…[44]

Комендант покачал головой.

— Nicht alles ist so wolkenlos. Seien Sie vorsichtig, aber das ist Polen…[45]

Савушкин заинтересованно спросил:

— Partisanen? Armee des Landes? AK?[46]

— Nein. Andere Organisation. Sie nennen sich[47]… — Комендант наморщил лоб, щёлкнул пальцами, и, вспомнив, по-польски произнёс: — Bataliony Chłopskie!

Час от часу не легче, подумал про себя Савушкин. Какие ещё «батальоны хлопские»? Об эту польскую политику сам чёрт ногу сломит, честное слово… Ладно, надо пояснить герру обер-лейтенанту, что такое настоящие партизаны…

— Wir haben in Weißruthenien gekämpft. Es gibt Partisanen — hinter jeder Kiefer hatte, unsere Division manchmal nicht genug Kraft, um eine Landstraße im Wald freizuschalten…[48]

Фон Тильзе кивнул.

— Ja, ich habe davon gehört. Monströser Albtraum. Diese Russen kennen die Regeln der Kriegsführung überhaupt nicht…[49]

Ладно, пора закругляться. Печати на командировочных этот обер-лейтенант проставил, запрос в штаб четвертой авиаполевой дивизии отправит. Долго же он будет идти… — про себя усмехнулся Савушкин. И произнёс:

— Wo kann ich mein Auto abholen?[50]

Комендант кивнул в сторону окна, выходящего во двор.

— Dunkelgrauer Opel-Kapitän. Cabrio.[51]

— Benzin, Öl?

— Voller Tank, frisches Öl. In der Heizungsanlage — nicht einfrierende Flüssigkeit. Obwohl es jetzt nicht relevant ist…[52] — достав из верхнего ящика стола ключи, комендант протянул их Савушкину. — In fünf Tagen warte ich auf dich.[53]

— Nochmals vielen Dank, Gustav. Du hast mir sehr geholfen!

Обер-лейтенант небрежно махнул рукой.

— Es gibt nichts zu reden. Kein Essen mehr — ruf mich an, ich schreibe dir drei Dutzend Rationen…[54] — спохватившись, добавил: — Ich habe den Schnaps vergessen![55]

Савушкин кивнул.

— Nächstes Mal! Außerdem kenne ich das magische polnische Wort… bimber!

Комендант улыбнулся.

— Ja, polnischer Mondschein ist ein erstaunliches Produkt. Aber Sie sind vorsichtiger damit![56] — И добавил: — Nun, ich wage nicht zu zögern! Gute Reise![57]

Савушкин вышел из здания и, обогнув угол, оказался во дворе комендатуры. Кроме давешнего «опеля», который его сюда доставил, там стояла пара мотоциклов с колясками, грузовик с двумя газогенераторными бочками за кабиной, пятнистый кюбельваген без правого переднего колеса, и довольно потрёпанный жизнью тёмно-серый «опель-капитан» с откидным верхом. Судя по всему, предназначающийся Савушкину. Что ж, а жизнь-то налаживается…

К Савушкину подошел уже знакомый шофёр.

— Herr Hauptmann, bringen Sie zurück?[58]

Капитан отрицательно покачал головой.

— Danke. Ich bin auf meinem[59]… — и кивнул на серый кабриолет.

Шофёр кивнул и молча отошел к своей машине.

Так, «опель-капитан». Хорошо, что Савушкину довелось управлять таким же авто под Корсунем. Там, правда, была стальная крыша, но откидная — даже лучше, чай, лето на дворе…

Савушкин сел за руль, завёл мотор — указатель уровня топлива, действительно, показал полный бак. Что ж, спасибо герру обер-лейтенанту! Трогаемся?

Стоп! Карта! Чёрт возьми, он ведь понятия не имеет, куда ехать!

Капитан оглядел салон — хрен там! Даже намёка нет на карту. Ладно, попробуем решить этот вопрос по-другому…

Выйдя из машины, Савушкин окликнул давешнего водителя:

— Genneke, hast du eine Karte?

Грузный водитель подбежал к «герру гауптману» и, виновато глядя чуть в сторону, ответил:

— Ich habe eine Karte, bin aber dafür verantwortlich[60]…