Парень из реалити-шоу (ЛП)

Я ненавижу таких родителей. Их так заботит, что как выглядит. Мне все время хочется сказать, как же им повезло, что их дети не делают кучки на их любимых диванах. Или в их «BMW».

Когда давка перед шоу рассасывается, я мельком вижу, что происходит на арене. Четыре парня в разных костюмах – ковбой, инженер-железнодорожник, бизнесмен и шеф-повар – играют песни, состоящие из одних и тех же повторяющихся аккордов. Шеф-повар отвечает за ударную секцию – молотит приборами по кастрюлям. Ковбой периодически сбивается с мелодии и разражается сольными риффами из кантри, пока остальные закатывают глаза. После этого он седлает гитару и скачет на ней по сцене. Дети в полном восторге и требуют еще. Он их пронзительного визга у меня трещат уши.

– Это ненормально, – произносит она – девушка из первого окна. – Как кому-то может быть смешно?

– Совершенно согласен, – отвечаю я и отхожу, потому что перед ней невозможно устоять, а я пытаюсь как-то справиться.

Я наполняю холодильник бутылками воды и диетической газировки. Я захожу в туалет и на выходе мою руки так тщательно, как положено каждому работнику по инструкции. Когда я выхожу из туалета, ее нигде не видать. Небось, как раз записывает в своей книжечке что-нибудь про меня. Про то, как она попыталась заговорить со Сруном, а он просто ушел.

========== 6. ==========

– Джеральд? – Бет, моя управляющая. Я поднимаю взгляд. – Джеральд, ты пять минут стоял и смотрел в пространство.

Я перевожу взгляд на часы. Я вижу, как хорошо одетые родители ведут бьющих энтузиазмом детей к сувенирным киоскам за костюмами ковбоев, инженеров, бизнесменов или шеф-поваров, воздушными змеями, кружками и футболками. Мы закрылись, чтобы подсчитать выручку и обновить меню перед нашествием фанатов хоккея. Я уже подсчитал выручку. Я этого не помню, но она подсчитана. Похоже, Бет беспокоится. Настолько, насколько она вообще может беспокоиться: она уравновешенная, как плывущее по реке бревно. И все же сейчас она явно обеспокоена.

– Простите, – отвечаю я.

– Если хочешь, можешь отдохнуть, – предлагает Бет. – Ты работал с самого открытия. Ты сегодня вообще обедал?

Жаль, что Бет не моя мама. Она уж точно не позволила бы Таше жить в подвале и приглашать ночевать своего крысоподобного парня.

– Если хочешь, у меня осталось немного цыпленка и картошки, – добавляет она, указывая на стоящий под инфракрасной лампой узкий поднос из нержавеющей стали, на котором лежит непроданный фастфуд. Я тянусь за едой одновременно с девушкой из первого окошка, и мы соприкасаемся запястьями. Я смотрю на нее и улыбаюсь. Девушка улыбается в ответ и убирает руку, уступая мне очередь. Я делаю то же самое. Бет вмешивается и набирает нам обоим по тарелке наггетсов с картошкой, и мы благодарим ее.

Потом я возвращаюсь поесть в седьмое окошко, а девушка из первого окошка уходит туда, где едят все остальные, – к раковинам у первого окошка. Я возвращаюсь в другой свой день – тот, который я проживал в своей голове, когда меня окликнула Бет. Туда, где нет триггеров. Я придумал это место, когда был маленьким, – спасибо ТелеТёте. Я называю его Джердень. Как «тень» и «лень». Это мой собственный дополнительный день недели, о котором никто больше не знает. Я проживаю его маленькими кусочками обычных дней – понедельника, среды, четверга… Когда обычным людям, у которых семь дней в неделе, может показаться, что я зависаю или «улетел в страну пони и радуг», как говорил мой тупой учитель в третьем классе, я на самом деле проживаю еще один день, которого у них нет. Хороший день. Джердни всегда хорошие. Повторю: Джердни всегда хорошие. Почтовое обозначение – ДД: «Джердень», или «добрый день», или что угодно на ваш вкус, лишь бы это было так хорошо, чтобы ничего плохого не осталось. Индекс Джердня – «…..». И если я проживаю один Джердень каждую неделю ЗЛ 00000 или НЧ ?????, значит, я живу дольше, чем все остальные. Это пятьдесят два лишних дня в году, и они постепенно копятся. Объясню поподробнее. Обычный шестнадцатилетний (почти семнадцатилетний) парень к моему возрасту прожил бы 6191 день. Я, Джеральд «Срун» Фауст, прожил 6815 дней. Это на шестьсот двадцать четыре дня дольше, чем у других почти-семнадцатилетних парней. Технически, если считать по дням, мне почти девятнадцать.

========== 7. Эпизод первый, сцена двенадцатая, дубль второй ==========

– Джеральд, ты не можешь постоянно уходить в свой собственный мир, – наставляла ТелеТётя. – Оставайся здесь и слушай, что я говорю, ха-ашо понял?

Я кивнул, потому что режиссер сказал мне кивнуть, но я все еще жил в Джердне и ел клубличное мороженое, шагая по веселой городской улице, где никто не делал ничего такого, чтобы мне хотелось кого-нибудь побить. Должно быть, ТелеТётя что-то поняла: она схватила меня за руки, приблизила свое лицо к моему и сказала:

– Джеральд! Ты нужен здесь и сейчас. Либо слушай меня, либо будешь сидеть на стуле в углу.

– Тогда я в угол, если можно, – ответил я.