Паргелий (СИ)

— Мы не знали, как именно Вас попытаются устранить, сестра Мира. Догадку насчет яда в пище высказал Рино, но к тому моменту, как он об этом подумал, обед уже разнесли по всем комнатам, и времени на рассуждения и подбор антидота у нас не было.

Кончик носа не в меру догадливого ищейки приобрел насыщенный, в синеву, темно-лиловый оттенок.

— А просто предупредить, чтобы я это не ела, не судьба?! — рыкнула я, опуская руки на пентаграмму.

— Сестра Мира, — тяжело вздохнул Его Высочество, — Вы не знаете моего отца. Если я просто предложу ввести Вас в семью, он даже не прислушается, потому что есть более легкий выход. Но если Вы спасете Рино жизнь, и тому будут свидетели, у короля не остается выбора. Он должен будет выразить свою признательность за спасение сына — пусть и незаконнорожденного. А я сумею позаботиться, чтобы после Вы никуда не исчезли.

Не дослушав, я образно обрисовала, куда он может пойти со своими многоходовочками и по уши благодарной семьей, и убрала руки с пентаграммы.

Кто бы ни подбирал яд, в системе обучения и уровнях умений жриц он явно разбирался лучше, чем Мия, и прекрасно знал, что сестры моего ранга не работают на движущихся объектах. Поэтому и не пытался отравить еду. Пока еще яд доберется до желудка, пока всосется в кровь, — времени полно, посланница Равновесия может успеть среагировать и добежать до пентаграммы.

Куда надежнее нанести, скажем, на чашку трансдермальный токсин слоем толщиной в пару-тройку молекул, чтобы жрица еще и почуять ничего не смогла…

— Эмболы по всей кровеносной системе, — прокомментировала я. — Закупорка по меньшей мере в трех местах. Я ничего не могу с этим сделать.

Принц изменился в лице.

— Я знаю, что это за яд!

— Я тоже, — мрачно кивнула я, — иначе попыталась бы хоть закупорку ликвидировать. Но это бесполезно. Вытяжка из аррианской сииденции все равно в течение получаса превратит кровь в желе. Противоядия не существует. — Я замолчала.

Единственный вариант, который я видела, — полностью заменить кровь. Но для этого нужно либо найти донора, готового пожертвовать собой, либо совершить набег на станцию переливания, — причем в течение пяти-семи минут, пока мозг еще жив и не слишком поврежден.

— То есть Вы можете заново запустить кровообращение? — отчего-то повеселел принц.

— Могу, — уже не так уверенно сказала я. — Но он не протянет…

— Запускайте, — велел этот шизанутый оптимист и резко подскочил, как будто внезапно нащупал своей высокородной задницей торчащее из пола гигантское шило. — Это не сииденция, откуда ей тут взяться? Времени на подготовку у папы тоже не было… — скорее для себя пробурчал Его Высочество и бодро стартанул в мою спальню. Я еще успела поднять голову, но взгляд уперся в уже закрытую дверь.

Я закрыла рот — мои возражения по делу все равно некому было слушать — и опустила глаза.

Синий от нехватки кислорода ищейка будто специально ждал этого момента, чтобы перестать дышать.

Вернувшийся десять минут спустя принц застал меня в слезах, сидящей на полу и равномерно распределяющей избыток влаги между лицом, рукавами и ладонями.

Недвижимый капитан Рино по-прежнему лежал на пентаграмме, имел уже вполне приличествующий нормальному человеку цвет кожи, приемлемый уровень кислорода в крови и питательных веществ — в мозгу, что ничуть не мешало ему быть безнадежно мертвым.

Это действительно была не сииденция, но итог оказался практически тот же.

— Я не могу запустить сердце, — выдавила я между всхлипами и, почувствовав очередное изменение в составе ищейкиной крови, с упрямой обреченностью снова наклонилась над пентаграммой, наотрез отказываясь смириться с реальностью.

— Та-ак, — Его Высочество глубоко вздохнул, медленно выдохнул и сел на пол рядом со мной, аккуратно отвинчивая крышку маленькой непрозрачной бутылочки. — Сможете заставить его сделать глоток?

— Смогу, — буркнула я и снова прошлась рукавом по щеке — без особого результата: мокрым было и то, и другое. — Но что толку?..

— Делайте, — приказал принц и, бесцеремонно сцапав брата за подбородок, влил ему в рот какую-то густую и крайне мерзко пахнущую субстанцию.

— И что теперь? — спросила я, отчего-то успокаиваясь.

— А теперь я намерен опять сделать неимоверную глупость, — признался Третий и спрятал опустевшую бутылочку за пазуху. — Что Вы знаете о хелльской методике магической реанимации, сестра Мира?

— Что у меня на нее сил не хватит, — честно призналась я.