Паргоронские байки. Том 4

– Какое интересное у вас жилище, – похвалила Лахджа, слегка морщась. – Занятная стилистика.

Бургомистр обитал в роскошном особняке с живой мебелью. Шкафы, диваны, столы, даже табуреты – все было с лицами, с руками и ногами. Все это были слуги, люди, которых Медрурий превратил в предметы обстановки.

– Эти смертные чем-то провинились? – спросила Лахджа.

– Да нет, просто скучно здесь, – развел руками Медрурий. – Развлекаюсь, как могу.

Были у него и наложницы, как у всякого гхьетшедария. Но немного, всего две. Он оказался одним из безземельных, гхьетшедариев без гхьета. Ждал, пока скончается кто-нибудь из родни, а до тех пор перебивался на мелкой должности в колонии.

Лахджа подумала, что быть бургомистром курортного города не намного и хуже, чем управлять гхьетом где-нибудь в джунглях Паргорона. В чем-то даже и получше.

Но у гхьетшедариев свое мнение на этот счет.

– Кофе, пожалуйста, – попросила Лахджа стоящего в углу Безликого. – С молоком.

– И мне! – торопливо воскликнул Медрурий. – Ну что же, дражайшая, расскажите немного о себе! Какими судьбами в наших краях, что поделываете здесь? Я, знаете, люблю интересоваться жизнью гостей моего города – узнавать, чем живут, чем дышат, все ли им тут нравится…

– Это вы хорошо делаете, я всецело одобряю, – похвалила Лахджа. – А я… я просто туристка. Решила сменить обстановку… надоело, знаете, все во дворце, да во дворце…

– О, у вас свой дворец?

– У мужа.

– Ах, у мужа… признаться, не могу признать в вас знакомую… кто ваш муж, если не секрет?

– Да вы о нем слышали наверняка. Хальтрекарок.

Глаза Медрурия превратились в блюдечки. Он всмотрелся в ауру Лахджи внимательней… а ведь действительно!

– Суть Древнейшего, так вы супруга моего отца! – ахнул он.

– Отца?.. Вы… сын Хальтрекарока?..

– К вашим услугам. Могу я называть вас матушкой? – льстиво спросил он, целуя Лахдже руку.

– Лучше не надо, мы все-таки не родственники, – отодвинулась та. – У вас своя матушка есть… кстати, я ее знаю?

– Лаиссална, Лаиссална. Как она там поживает, кстати?

– Неплохо, – коротко ответила Лахджа.

Теперь и она смотрела на бургомистра чуть иначе. Надо же, сынок Хальтрекарока. Лахджа знала, конечно, что детей у ее мужа столько, что пару деревень населить можно. При двухстах-то женах. Но она понятия не имела, где именно все они живут, чем занимаются. Слышала только, что многие… ну да, точно, сваливают в колонии.

В Паргороне не такая система, при которой родство с демолордом дает какие-то привилегии. Особенно если папаша – Хальтрекарок. Это у Гариадолла детей мало, да и Совита рожает редко – так что совместную дочку они выгодно пристроили. А у Хальтрекарока чуть ли не каждый месяц новый ребенок. – КОф Хоть в банки их закатывай.

– А что, дражайшая, не сыграть ли нам в омбредан? – потер руки бургомистр, с надеждой глядя на Лахджу.

Та уже не знала, как отвертеться. Девчонки там, наверное, уже переживают – пошла за солью и пропала. Они все взрослые, конечно, если что – сами до рынка добегут. Но все-таки неловко как-то…

Но и отказывать бургомистру неловко. Вон какими щенячьими глазами смотрит. Наверное, ему тут действительно ужасно скучно – сидит на весь город единственный высший демон. Ни поболтать с кем-то равным, ни в омбредан поиграть…

– Какие же высшие демоны высокомерные, – заметил Бельзедор. – Смертных и даже низших демонов вообще за ровню не считают. Даже Лахджа такая.

Конечно, сама Лахджа на его месте просто завела бы знакомства среди местных. Тут, вон, низшие демоны встречаются, да и против смертных она ничего не имела. Не все же такие высокомерные, как гхьетшедарии.

– Ах так, Янгфанхофен… – протянул Бельзедор.

Но она – это она, а Медрурий – это Медрурий. Сынок Хальтрекарока же. И Лахдже не хотелось портить отношения с тем, кто при случае может сказать про нее гадость папеньке, а то и отдых испортить. Так что она согласилась на одну короткую партейку с маленькими ставками.

– А вы знаете, я никогда прежде не встречал фархерримов, – захлопал глазами Медрурий, протягивая Лахдже жбан. – Откуда вы такие появились?

Лахджа отделалась какими-то незначащими словами, с любопытством разглядывая вытянутого духа. Надо же, бушук.

Да, в омбредане иногда попадаются и демоны. Обычно их души после смерти сразу распадаются на части и улетучиваются на перерождение через Кровавый Пляж. Но если вовремя перехватить, они точно так же пополняют Банк Душ. Паргорон не разбрасывается ценным ресурсом, своих тоже в дело пускает.

– Какая прелесть – такая редкость! – искренне обрадовался за нее Медрурий.

Игроком он оказался ужасным. Ему, в общем-то, везло, он вытягивал неплохие фигуры. Два святых рыцаря-солариона, мантикора, прокачанный волшебник, гартазианка. А Лахдже после бушука ничего путного и не попалось – все сплошь крестьяне, нищие, воры. Она бы проиграла с треском, если бы бургомистр не делал такие глупые ходы.