Пари на любовь

Руки миссис Харрис застывают на краях бумажного пакета, в который она упаковала мою одежду, и на ее лице читается искренний ужас от услышанного. Да ради всего святого! Как они тут живут, не понимая элементарных шуток, пусть и с сексуальным подтекстом?

У меня складывается ощущение, что единственное развлечение Джорджтауна – воскресная служба в церкви и ежегодная ярмарка.

Мы покидаем магазин, и я становлюсь на пару сотен долларов беднее, но счастливее от осознания, что новые джинсы просто феерично смотрятся на моих бедрах. Что подтверждает взгляд Криса, который не мог оторваться от них на протяжении всей примерки.

Я привыкла чувствовать его рядом.

Захожу в бар «У Роба» и усаживаюсь за барную стойку. Заказываю холодный чай, потому что на улице стоит адская жара, и сэндвич. Крис сказал, что я могу начинать без него, так как ему срочно понадобилось вернуться в магазин. Мельком оглядываюсь на наличие полоумных святош, жаждущих заполучить моего Чемпиона в свои стервозные руки. Но на удивление никого нет.

– А где все? – моя голова вертится из стороны в сторону.

Сейчас полдень, и в прошлый раз бар ломился от посетителей.

– Фестиваль, милая, – барменша ставит передо мной стакан и втыкает в кусочек яблока, лежащего внутри него, трубочку. – Завтра этот тихий город сойдет с ума, и ты увидишь его с другой стороны.

Ее голос хриплый, будто она заядлая курильщица, начинающая свой день с потягивания сигареты. Каштановые волосы женщины обрамлены красной повязкой, рукава рубашки закатаны до локтей, а лямка джинсового комбинезона свисает с одного плеча. Она ловко наливает пару стаканов пива, а затем, присвистнув, отправляет их скользить по барной стойке к своим обладателям. Двое седовласых мужчин ловят их на другом конце стола, а затем приподнимают края своих шляп в знак благодарности.

Интересно, если предложить Альфи данную затею, как скоро он вышвырнет меня из закусочной?

– Я Рэйчел, – протягиваю женщине руку.

– Знаю, милая. Меня зовут Наоми, – она отвечает на мой жест, приправив его теплой улыбкой. – Как тебе наш городок?

– Тихий и уютный, – осторожно отвечаю я.

Она смеется:

– Милая, я знаю, что он до жути скучный. Но, несмотря на это, он не оставляет равнодушным. Уверена, когда ты вернешься в Лос-Анджелес, то заберешь частичку с собой. – Наоми продолжает хлопотать за баром, а у меня тем временем назревает несколько вопросов.

Во-первых, она знала мое имя до того, как я представилась. А во‐вторых, она также знает, что я из Лос-Анджелеса. Сомневаюсь, что она обладает даром ясновидения. Ну и третье – она мне нравится. Это первый человек из Джорджтауна, который мне улыбнулся без желания откусить голову.

– Как дела? – спрашивает Крис, усаживаясь рядом.

– Отлично, – делаю глоток чая, придвигаюсь чуть ближе к нему и шепчу: – Откуда она меня знает?

– О, Крис очень часто рассказывал о тебе, – просвещает меня Наоми, все так же занятая расстановкой бутылок на полке и стоящая к нам спиной.

Оторопев, устремляю на нее взгляд.

– Она слышит все, что ты скажешь в радиусе ста метров, – забавляется Крис. – Детка, сделаешь мне свои фирменные энчиладас? Я жутко голоден.

– Для тебя все, что угодно, дорогой. Где мой любимец? – Наоми ставит бутылку виски на самый верх и поворачивается к нам, отряхивая руки.

– Отправился с Шоном к мисс Хадчестон снять замеры.

– Да поможет ему Господь, – усмехается она. – Этому парню давно пора заняться чем-нибудь серьезным. Хорошо, что ты взял его к себе на работу.

– Не думаю, что это как-то повлияет на его способность спокойно реагировать на девушек.

– Возможно, он просто скрывает то, в чем боится признаться даже самому себе. – Наоми поочередно смотрит на нас с Крисом, и я чувствую, что за этим взглядом скрыт подтекст, смысл которого обычно становится ясен намного позже. – Приготовлю вам перекусить, – уголки ее губ приподнимаются, а затем она скрывается за деревянной дверью, пережившей не самые лучшие времена, судя по виду.

Достаю из сумочки телефон, чтобы проверить, не было ли сообщений от Аманды. Пусть последний отказ поселил в моей душе ворох сомнений, начиная от «перестань заниматься ерундой и найди хорошую работу» до «ты же Рэйчел Дэниелс, ты никогда не сдаешься», я все же не хочу бросать то, на что потратила практически всю жизнь. В голове плотно укоренился вопрос мистера Уотсона: «Почему я хочу стать актрисой?»

И кажется, я знаю ответ, только боюсь признаться в этом самой себе.

Провожу по экрану пальцем и вижу пропущенный видеозвонок от Алекс. Чувство стыда за сказанные сестре слова снова накрывает с головой. Я скучаю по ней, даже по ее маниакальной привычке все контролировать, но у меня не хватает духа вновь поговорить с ней и в очередной раз услышать, что я все делаю не так и пускаю свою жизнь под откос.

Легко говорить о том, как нужно жить и куда повернуть, стоя на распутье, если твоя жизнь – сплошной правильный выбор.

Экран вновь загорается, и на нем появляется фотография Алекс, сделанная в тот момент, когда я сообщила, что опять ударила ее машину. Это была шутка, но сестра за доли секунды пришла в бешенство.