Парящая для дракона

Меня настолько оглушила эта мысль, что я услышала Хестора, только когда он переспросил:

– Лаура? Куда дальше?

Я улыбнулась и сказала:

– Домой.

То, что Торн в резиденцию не собирается, стало понятно часов в десять. Все это время я бегала между залом, где хотела устроить сюрприз, и кухней (с перерывом на игру и прогулки с Гринни), а сейчас просто сидела в этом самом зале и жевала морковку. Сырую, которую стащила в свой предыдущий визит на кухню. Надо было спуститься туда опять и дать отбой всем, кто старался, но я честно не представляла, как это сделать.

И как дальше быть? Позвонить ему и сказать – знаешь, я тут готовила тебе сюрприз? Дораж Эмери со всей своей командой с ног сбились и вся эта вкуснятина сейчас ждет своего часа на кухне? Идиотизм. Ринни была права в том, что этот ужин стоило сделать и посмотреть на реакцию Ландерстерга. Правда, варианта, что он не придет, в нашем разговоре не было.

– Лаура? – Дверь приоткрылась, и в зал заглянул не кто иной, как шеф-повар.

Этот зал отличался тем, что из него был потрясающий вид на заснеженную пустошь, а еще тем, что я лично облазила все углы и расставила повсюду свечи (которые включались по хлопку ладоней), чтобы создать эффект падающих не то звезд, не то снежинок. В свете открывшихся обстоятельств мне хотелось назвать их звездинками.

– Слушайте, мне очень жаль. – Я поднялась. – Я представляю, какой это труд, и…

– И ты даже ничего не попробуешь?

Если честно, я уже раз десять захотела и расхотела есть, но отказаться сейчас было бы чистейшей воды наблством, поэтому я кивнула.

– Разумеется, попробую. Я сейчас дракона бы съела.

– Вот и чудесно! – Дораж Эмери открыл двери и хлопнул в ладоши. – Заносим!

Заносили сначала салаты: их было три, но хватило бы на целую роту мергхандаров. В любом случае теперь есть это придется мне.

– Хотите составить мне компанию? – спросила я у шеф-повара.

– Вообще-то я сам хотел навязаться, но раз ты настаиваешь. – Он совершенно спокойно и без лишних слов устроился на месте Ландерстерга напротив меня.

Коротко глянул на официанта, собиравшегося открыть бутылку вина, и тот тут же испарился.

– Рагранское сухое, – пояснил он, разливая по бокалам, – «Лару Гаренжан», если быть точным. Двадцать пять лет выдержки! Я заказывал его специально, чтобы подошло ко всем блюдам. Попробуй.

Я пригубила вино. Терпкое, классическое, без каких-либо посторонних ноток. Не сказать, чтобы я вот прямо очень круто разбиралась в винах, но у меня отец был ценителем и все интересные новинки сопровождал комментариями.

– Подождите! – сказала я. – Лару Гаренжан? Тот самый, которого Эфре обвиняют в том, что он скопировал у них веоланское?

– Ну, образно говоря… – Дораж Эмери задумался. – Первое веоланское появилось не у семьи Эфре. Так что они тоже его скопировали. Игристое, которое создал Гаренжан, просто подвинуло их на рынке, поэтому они слегка напряглись.

– Слегка? – фыркнула я. – Да они его преследовали до конца его дней.

– О, а ты еще и историю вин хорошо знаешь. Иногда кому-то надо просто успокоиться и развиваться дальше в своем направлении, чтобы создать что-то еще более интересное. А они продолжают заниматься ерундой и бегать по судам.

– Когда у тебя что-то копируют – это обидно, – сказала я, налегая на салат.

– Копия никогда не поднимется выше оригинала. Если она поднялась, значит, это уже не копия, а нечто иное. Более совершенное. – Дораж поднял бокал. – За совершенство!

– За совершенство! – отозвалась я.

– Знаешь, когда я работал в Рагране, особенно когда только начинал свой путь – чтобы добраться в эту резиденцию, мне потребовалось много лет, – я видел, какие бои устраивают рестораторы за то, чтобы быть уникальными. Какие методы они используют, – Дораж чуть подался ко мне, – если бы ты это видела, у тебя бы волосы встали дыбом.

– Уже почти, – призналась я. – Вы очень вдохновенно рассказываете.

– Просто это до сих пор во мне слишком живо. – Он покачал головой, а потом откинулся на спинку стула. – Что-то я совсем не о том… Как тебе салаты?

– Очень вкусно! – сказала я.

– Основной секрет салата – в соусах, – шеф-повар заговорщицки мне подмигнул, – а вот в этом соуса нет.

– Вообще?!

– Вообще.

За разговором я сама не заметила, как от салатов осталось очень мало. Наверное, не осталось бы совсем, но подали горячее. В этот момент я поняла, что мне надо оставить место еще для десерта, потому что если салаты – просто ум отъешь, а горячее пахнет так, что даже с полным желудком начинает сразу хотеться есть, я не могу пропустить десерт. Просто не могу, и все.

– Ой, нет! Я больше не буду, – сказала, когда Дораж попытался снова наполнить мой бокал. И тут же пояснила: – У меня завтра заключительная тренировка перед кастингом.

– Перед кастингом?

– Да. В «Эрвилль де Олис».

У него расширились глаза.

– Ну ничего себе!

– Да. – Я покрутила кусочек фиянской рыбы кору на вилке и отправила в рот. Вкус оказался просто невероятным, не говоря уже о том, что этот кусочек просто таял на языке. – Мама очень их любила.