Париж: анатомия великого города

Члены группы не были панками в полном смысле (и уж, конечно, не хиппи), скорее, истинными наследниками ситуационистов. В своем манифесте они объявили себя «свободной республикой в мире СМИ, от которых исходит угроза». Их заявления звучали как намеренная провокация: «Мы не признаем государства Израиль». Они также прославились своей сатирой на окружающий мир, которую публиковали в журналах «Un regard moderne» и «Sandwich». Эти издания распространялись бесплатно как приложение к ежедневной газете «Libération», основанной в 1973 году как эхо событий 1968 года и рупор истинной свободы. Группа «Базука» распалась в 1978 году по традиционным для всех рок-групп причинам — из-за проблем с наркотиками и нескольких попыток самоубийства.

Но среди поклонников «Базука» сразу же нашла непосредственный и сильный отклик. Среди их последователей была группа парижских панк-феминисток «LUV» («Ladies United Violently»), которых возглавляла Доминик Фюри, объявившая, что «Маркс, Гитлер и Мао просто смешны, поскольку все они — мужчины». Феминизм давно играл важную роль в культурной истории Парижа. В 1968 году Антуанетт Фок, Жозиан Шанель и Моника Виттиг основали «Движение за освобождение женщин» (Mouvement pour la Libération des Femmes, MLF); к описываемому времени движение набрало политический вес и широкую поддержку левых. Импульсом феминизма 1940-х годов послужили труды Симоны де Бовуар; среди сторонников MLF были и такие радикалы, как Кристин Делфи, боровшаяся за абсолютное изменение повседневного образа жизни женщин.

Другие панк-группы — «Метал Урбен» и «Скайдог Коммандо» — были политизированы не менее, чем «LUV», и, подражая «Базуке», выражали неприязнь к языку официальной культуры и массмедиа. В оформлении их пластинок соединялись элементы фирменного стиля группы «Базука» и коллажи, где прослеживалось явное влияние идей ситуационистов. Афиши клубов «Rose Bon Bon» и «Gibus» свои плакаты оформляли в том же ключе. Этот дизайн и языковая стилистика влились в мейнстрим не без помощи еженедельных сатирических журналов «Charlie Hebdo» и «L’Écho des Savanes».

Самое важное, однако, что «Базука» и попавшие под ее влияние музыкальные коллективы представили жесткий стиль инакомыслия городу, над которым, как считали многие его жители, нависла очевидная угроза преобразиться в осколок прошлого, в обезлюдевший музейный экспонат эпохи капитализма. Сопротивляясь, Париж, пусть и потеряв титул мировой культурной столицы, шел в ногу с Нью-Йорком, Берлином и Лондоном.

Последний истинный король Франции

Когда в 1981 году к власти пришел Франсуа Миттеран, Париж ликовал — президентом стал социалист, его программа несла отзвук исторического радикализма. Парижанам, мечтавшим увидеть возрожденную столицу мировой революции, привиделись призраки Народного фронта, Коммуны и даже тени майских событий 1968 года. Их ожиданиям не суждено было сбыться. Миттеран, верный исключительно самому себе и собственной власти, был мастером двурушничества и гением двусмысленности. В 1980-х годах всю свою энергию, все свои силы он бросил на удержание власти, на управление событиями, пусть даже ценой отказа от всех обещаний и предательства всех принципов. Критики Миттерана быстро подметили, что его называют «последним королем Франции», отчасти за то, что он руководил своей свитой, словно придворными, а отчасти за то, что часто в поведении президента прослеживалась позиция человека, поднявшегося выше проблем страны, которой он искренне сострадает, но не в силах помочь при всем желании[143].

Несмотря ни на что, французы считали его своим человеком (называли «tonton» — «дядюшка») и были уверены, что Миттеран действительно печется об их интересах. К концу его правления, когда президента сразил рак, всплыли факты о давнем сотрудничестве с правыми, вновь прозвучали обвинения в коллаборационизме, которые преследовали Миттерана с 1945 года. Как бы то ни было, слухи бросили глубокую тень на всю политическую элиту Франции, в действиях которой народ подозревал позорное предательство. Причины слабости позиций социалистов — преемников Миттерана — и безуспешные попытки центристов выиграть выборы отчасти состоят именно в обнаруженном компромате и сокрушающих обвинениях в адрес президента. Победу на выборах его противника, манипулятора и циника Жака Ширака, героя элиты правой буржуазии и врага всей остальной Франции, можно объяснить политическим вакуумом — единственным, что оставил Миттеран своей стране.