Читаем Париж. Полная история города полностью

Париж. Полная история города

Тебе в обрюзгшем мире стало душноПастушка Эйфелева башня о послушай стадамостов мычат послушноТебе постыл и древний Рим и древняя ЭлладаЗдесь и автомобиль старей чем ИлиадаИ лишь религия не устарела до сих порПрямолинейна как аэропорт…[100]

Поэт Владимир Маяковский в 1923 году посвятил Эйфелевой башне целое в стихотворение, которое называется «Париж (Разговорчики с Эйфелевой башней)»:

Обшаркан мильоном ног.Исшелестен тыщей шин.Я борозжу Париж —до жути одинок,до жути ни лица,до жути ни души.Вокруг меня —авто фантастят танец,вокруг меня —из зверорыбьих морд —еще с Людовиковсвистит вода, фонтанясь.Я выхожуна Place de la Concorde.Я жду,пока,подняв резную главку,домовьей слежкою умаяна,ко мне,к большевику,на явкувыходит Эйфелева из тумана.– Т-ш-ш-ш,башня,тише шлепайте! —увидят! —луна – гильотинная жуть.Я вот что скажу(пришипился в шепоте,ейв радиоухошепчу,жужжу):– Я разагитировал вещи и здания.Мы —только согласия вашего ждем.Башня —хотите возглавить восстание?Башня —мывас выбираем вождем!Не вам —образцу машинного гения —здесьтаять от аполлинеровских вирш.Для васне место – место гниения —Париж проституток,поэтов,бирж <…>Идемте, башня!К нам!Вы —там,у нас,нужней!Идемте к нам!В блестеньи стали,в дымах —мы встретим вас.Мы встретим вас нежней,чем первые любимые любимых.Идем в Москву!У насв Москвепростор.Вы– каждой! —будете по улице иметь.Мыбудем холить вас:раз стоза деньдо солнц расчистим вашу сталь имедь.Пустьгород ваш,Париж франтих и дур,Париж бульварных ротозеев,кончается один, в сплошнойскладбищась Лувр,в старье лесов Булонских и музеев.Вперед!Шагни четверкой мощных лап,прибитых чертежами Эйфеля,чтоб в нашем небе твой израдиилолоб,чтоб наши звезды пред тобоюсдрейфили!Решайтесь, башня, —нынче же вставайте все,разворотив Париж с верхушки и до низу!Идемте!К нам!К нам, в СССР!Идемте к нам —явам достану визу![101]

Писатель и переводчик Б.М. Носик в своей книге «Прогулки по Парижу» замечает:

«Эйфелева башня кажется ныне старой как мир, настолько она слилась уже с образом Парижа, вошла в его быт, литературу, фольклор и рекламный обиход. Даже трудно представить себе времена, когда она не торчала еще (если угодно, не “возносилась”) посреди города или когда сооружение ее казалось людям со вкусом верхом безвкусицы, почти богохульством, во всяком случае, надругательством над красотою французской столицы».[102]

Жан Беро. Перед Эйфелевой башней. 1890 год

И это очень верное замечание, ведь прежде чем стать символом Парижа, Эйфелева башня была причиной многочисленных и весьма ожесточенных споров. Некоторые французы находили ее ужасной, называли ее «скелетом» и «торшером».

Редактор журнала «Вестник Европы» М.М. Стасюлевич писал из Парижа:

«В Париже план этого смелого сооружения вызвал сильный протест со стороны художников, и самые выдающиеся представители артистического мира <…> написали тогда министру письмо, в котором они умоляли его не осквернять столицы, не портить ее бесподобной красоты чудовищным колоссом, который своей громадностью подавит все лучшие памятники».[103]

Перейти на страницу: