Париж – всегда отличная идея

– Я рад, что ты спросила, – сказал Робби. Он наклонился вперед, опершись локтем о стол. Он выдержал мой взгляд и спросил: – Что ты думаешь о Марсе?

– Марс? – спросила я. – Красная планета?

Робби с энтузиазмом кивнул. Я моргнула. Прочи- тав все, что можно, о Северине, я знала, что Марс его очень интересовал, но я понятия не имела, какое это имеет отношение к AОО или к пожертвованию, которое мы собирались обсудить. Джейсон храбро кинулся на амбразуру.

– Я думаю, что он вполне пригоден для жизни, – сказал он. – Держу пари, что еще при нашей жизни там появятся колонии.

Робби усмехнулся:

– Ты прав.

Я взглянула на Элеонору, чтобы узнать, что она думает об этом повороте разговора. Она потягивала вино, чувствуя себя совершенно непринужденно.

Я повернула голову и посмотрела на Джейсона. Ладно, в основном я пыталась пронзить его взглядом (почему, ну почему это только фигура речи!), но поскольку он не смотрел в мою сторону, то ничего не заметил. Хорошо. Если мальчик хочет поиграть, я готова. Никто не знал о Северине столько, сколько знала я. Даже Найтли.

Я стерла с лица ненужные эмоции и повернулась к Северину.

– С развитием технологий постоянного ускорения, таких как ионные двигатели и фотонные паруса, срок в девять месяцев, которые занимает путь до Марса сейчас, можно будет сократить до нескольких недель, и первые колонисты на Марсе появятся при жизни нашего поколения. Я, конечно, не могу говорить за всех, но думаю, что возможность увидеть, как мечта становится явью, выпадает не каждый день.

Джейсон наконец повернулся и посмотрел на меня. Его глаза были широко раскрыты, как будто он не мог поверить, что разговор принял такой неожиданный оборот. Он был приятно удивлен, что определенно меня согрело. Я снова повернулась к Северину.

Он одарил меня широкой улыбкой, которая была удивительно заразительной, учитывая, что мы говорили о жизни на Марсе и обо всем в этом духе.

– Скажи, чем бы ты занималась, если бы жила на Марсе?

Вот дерьмо. Возможно, мой блеф зашел слишком далеко. Я мысленно перебрала все возможные варианты. Подозреваю, что в космосе не очень востребованы специалисты по корпоративному фандрайзингу. Идея, кстати, меня вдохновила, но я оставила ее при себе.

– Это же непаханые земли! Думаю, я начала бы карьеру в сельском хозяйстве, – сказала я. Мой голос повысился в конце, как будто это был вопрос. Кажется, я рулила куда-то не туда – но в конце концов, я же смотрела «Марсианина»[74].

– Значит, ты хочешь стать картофельным фермером… на Марсе, – сказал Джейсон. Его голос был сух. Он выглядел так, словно изо всех сил старался не рассмеяться. Очевидно, он тоже видел этот фильм.

Я встретилась с ним взглядом; его глаза были мягкого серого цвета с искоркой смеха. Ему пришлось перейти на тему картошки. Мы оба знали, что Северин гордился своим происхождением из рода потомственных картофелеводов из Айдахо. Теперь мы увидим, кто как подготовился.

– Картошка… картошка – это потрясающе, – сказал Северин. Он посмотрел на нас обоих, словно бро- сая вызов. – Элеонора, ты знаешь, что средний американец съедает около пятидесяти шести килограммов картофеля в год, в то время как немцы съедают вдвое больше?

– Я этого не знала, – ответила она, повернувшись к нему, и поправила очки на носу, изучая его с восторженным интересом.

– Я как-то читал, что картофель примерно на восемьдесят процентов состоит из воды и на двадцать – из твердого вещества, – сказал Джейсон. Правая бровь Северина дернулась вверх. Он впечатлен.

– Очаровательно, – улыбнулась Элеонора. Она одобрительно посмотрела на Джейсона, как и Северин. Я не могла сдаться. Не сейчас. Как бы безумно это ни звучало, у меня было ощущение, что наша сделка на десять миллионов долларов полностью зависела от этого разговора.

– Самая крупная картофелина, когда-либо выращенная, весила восемь килограммов и сто тринадцать граммов, – сказала я. Зная личную историю Северина, я недавно освежила в памяти различные интересные факты о картофеле. Похоже, Найтли тоже. Он взглянул на меня.

– А ты знаешь, что инки использовали картофель для лечения ран и верили, что картофель облегчает роды? – спросил он, слегка вздернув подбородок.

Было ясно, что он бросает мне картофельный вызов. Игра началась. Я повернулась на стуле лицом к нему.

– В картофеле больше витамина С, чем в апельсине, больше калия, чем в банане, и больше клетчатки, чем в яблоке, – сказала я. Выкуси!

– Существует более ста разновидностей картофеля, – парировал он.

Я чувствовала, что Элеонора и Северин смотрят на нас так, как будто мы играем в пинг-понг, но мне было все равно.

– Картофель выращивают во всех пятидесяти штатах, причем крупнейшими производителями являются Вашингтон и Айдахо, – продолжал он.

«Ах ты хитрый дьявол, – подумала я, – решил упомянуть родной штат Северина». Я собиралась использовать этот факт для победы.