Париж – всегда отличная идея

– Я должна, – произнесла я и потянулась поправить серьгу, но он поймал мою руку. Он переплел наши пальцы вместе, и я вспомнила, что он знал – я начинала суетиться, когда была расстроена. Я продолжала идти к своей цели, отказываясь поддаваться его чарам.

– Знаешь, нет никакой гарантии, что ты сможешь найти прежнюю Челси в Италии, – произнес Джейсон. – Этот парень, с которым ты должна встретиться, – быть может, он женат и у него есть дети.

– Это не так.

– Или он отсидел в тюрьме.

– Нет.

– Или он гей.

– Не гей.

Не похоже было, что моя уверенность его обрадовала.

– Челси, я понимаю, что ты должна это сделать, – сказал он. – Но я думаю, что мы можем найти компромисс.

Я подняла брови, показывая, что готова его выслушать.

– Пять дней, – сказал он.

Я покачала головой, ничего не понимая.

– Побудь пять дней в Италии одна. Если тебе суждено найти там настоящую любовь, свой смех или ту счастливую, беззаботную девушку, какой ты была раньше, ты сможешь сделать это за пять дней.

– Это довольно сомнительно, – возразила я. – Откуда ты знаешь, что пяти дней будет достаточно?

– Потому что и в Ирландии, и в Париже все стало очевидным для тебя в течение двух дней, – ответил он. – Хорошо это или плохо, но держу пари, что в Тоскане это займет не больше времени.

Я открыла рот, чтобы возразить.

– Если понадобится больше, мы можем это устроить, – сказал он. – Я задержу Северина или, черт возьми, даже заставлю его блуждать по виноградникам, пока ты не будешь готова встретиться. Только не уходи, не сейчас, пока ты еще не знаешь, как на самом деле все сложится.

– Что ты собираешься делать, пока я буду в Италии? – спросила я.

– Я полечу обратно в Бостон и займусь оформлением документов и контрактов для Северина. И проверю, как там Эйдан.

Он поймал меня на крючок, и он это знал.

Я повернула ручку двери и распахнула ее.

– Ладно, Найтли, сегодня я не уйду, но оставляю за собой право передумать.

Его улыбка была ослепительной.

– Так ты все еще в игре?

– Allora, я полагаю, – сказала я, используя итальянское слово, означающее «так и быть». Я покачала головой, думая, что сошла с ума. – Увидимся в Италии.

Он выглядел так, будто собирался шагнуть вперед и обнять меня, но я не могла этого допустить, потому что, когда дело касалось его, у меня не было ни здравого смысла, ни чувства самосохранения. Здоровые личные границы были единственным способом сохранить мое равновесие. Я проскользнула в свою дверь и, сделав ему ручкой, закрыла ее, но не раньше, чем он многозначительно подмигнул мне. Определенно, он был неисправим.

Ах, Флоренция! Семь лет назад я провела последние часы перед отъездом, свернувшись калачиком в аэропорту, в ожидании своего рейса, сжимая крошечный карманный молитвенник с надписью “Ovunque proteggimi”, что означает «защити меня повсюду». Он был не больше спичечного коробка, с рельефным изображением святого Франциска Ассизского[76] на одной стороне и молитвой о мире – или pace, по-итальянски, – на другой. Я держала его при себе как талисман, который вернет меня домой к маме как можно быстрее. У меня дома в верхнем ящике тумбочки до сих пор хранится этот молитвенник.

Уже в Бостоне, после этого отчаянного перелета, я осознала, сколько иронии было в том, что сообщение о маминой болезни застало меня тут, в этом городе и в этой стране, где так почитали женщину-мать. Мадонна с младенцем настолько распространенный образ в этом городе, что я начала испытывать к ним теплые чувства, как будто они приглядывали за мной.

Моими любимыми изображениями были те, где мать, глядя на своего малыша, казалась любящей и одновременно немного сердитой. Когда я думала о своем пребывании в Италии, на ум всегда приходила вездесущая Мадонна с младенцем.

Я забронировала номер в маленькой гостинице рядом с вокзалом, там я должна была сесть на утренний автобус до виноградника Кастелло ди Люче, где когда-то работала с Марчеллино. Виноградник располагался примерно в двадцати милях от города, среди Тосканских холмов. К нему примыкала небольшая деревушка, и мне не терпелось узнать, что поменялось там за годы моего отсутствия.

В данный момент я сидела за маленьким кованым столиком во внутреннем дворике отеля, размышляя над своим эспрессо и любуясь собором с массивным терракотовым куполом, возвышавшимся над городом. Я жалела, что у меня нет сил пройтись по магазинам на Понте-Веккьо – мосту через реку Арно в самом центре города, – но я плохо спала ночью и была совершенно измотана. Я знала, что шопинг не излечит меня от приступа неуверенности в себе.