Парижский детектив

В такси она сказала мне:

— Знаете, моя подруга Катя, которая ждет меня сейчас, очень похожа на молодую женщину с птицей. Я вам приведу ее для вашей коллекции, а вы уж найдите клетку и цветок, ну и птицу, конечно… И еще, — она придвинулась ко мне, и ее мягкие круглые колени коснулись моих. — Я скажу, но только вам: я ведь с Колей не только целовалась. Это было в его каюте, его друг вышел поужинать в ресторан, и его очень долго не было… Вот и все. Кто знает, если бы этого не было, может, Коля и позвонил бы…

Она вышла, махнула рукой и скрылась в подъезде своего дома.

Я вернулся домой, допил чай и полез в кладовку — за клеткой.

III. Девушки в черном

— Ноябрь, а все равно как зима, — Лиза подышала на свои пальцы и подставила мужу щеку для поцелуя. — Хорошо, что я в зимнем. В Москве всегда холоднее, чем у нас.

— Больше ты мне ничего не хочешь сказать? — Муж, мужчина средних лет, довольно полный, в длинном пальто с норковым воротником и высокой же норковой шапке, приобнял Лизу и коснулся ее щеки холодными губами. — Ну же, Лиза?

— Веди себя хорошо, не забывай обедать, корми попугая и рыбок, навещай Алешу с бабушкой… — Она улыбнулась и сама почувствовала, что улыбка вышла искусственной, ей все это расставание уже порядком надоело, они стояли на перроне уже битый час, у нее замерзли колени и руки, которые Сергей целовал ей все это время. «Хоть бы поскорее объявили посадку!»

— Я буду скучать, — пробормотала она и отвернула лицо, словно бы от ветра.

— И я тоже буду скучать, — Сергей нежно провел рукой по ее подбородку и приподнял лицо жены. — Как приедешь, сразу дай телеграмму, хорошо? Чтобы мы тут не волновались.

— Конечно, о чем ты говоришь?!

— В прошлый раз ты тоже обещала, но почему-то не прислала.

— Ты мне не веришь? — Глаза Лизы гневно сверкнули, а щеки моментально покрылись румянцем. — Я отправляла, это почта так работает, я же не могу за нее отвечать…

— Ну хорошо-хорошо, не кипятись, просто мы ждали…

— Подумаешь, жена на курсы едет, если поезд не сойдет с рельсов, что со мной может случиться?

Объявили посадку, Лиза облегченно вздохнула.

— Ну все, пока, дорогой. — Она чмокнула его в губы и заспешила к своему вагону.

— Ты не забыла? — крикнул ей вдогонку муж. — Насчет Ренуара?

— Нет. «Девушки в синем»!

— В черном!

— Ну в черном. Если встретятся — привезу. Сергей вбежал за ней в вагон.

— Тебе должно хватить даже на самый дорогой альбом.

— Ну прямо как «Аленький цветочек». Я же сказала: если встречу — куплю. Иди, Сережа, не мерзни, у тебя вон щеки побелели. — Она еще раз поцеловала его и, махнув рукой на прощанье, нырнула в узкий проход тамбура.

Уже в купе, сняв с себя шубу и шапку, она, увидев на перроне одиноко стоящего мужа, чуть было не топнула ногой. «Ну сколько можно?!» А он все стоял и стоял, делал ей какие-то знаки, пытался что-то сказать ей, она кивала-кивала, думая при этом, как бы не отвалилась голова, а потом, когда поезд тронулся, с облегчением опустилась на диван. Все — поехали.

Весь вечер она ела маринованные грибы и котлеты, которыми ее угощали соседи по купе. Все командированные, вырвавшиеся из дома и теперь расслабившиеся в комфортном теплом купе, позволившие себе распить дорогую водку. Трое мужчин, для которых разговоры об охоте и рыбной ловле доставляли поистине неслыханное удовольствие. Лиза, закутавшись в длинный черный халат, слушала разговор о дроби, снастях, лещах, карасях и кабанах и никак не могла понять, что может быть хорошего в том, чтобы посреди зимы, надев на себя тулупы и валенки, как эти безумцы, вскрывать толщу льда и сидеть часами на морозе в ожидании рыбы. Ведь так можно промерзнуть до костей, подхватить воспаление легких, а потом и вовсе умереть.

В полночь ее сморило, и она уснула. И снился ей огромный карась, который, вынырнув из проруби, попросил у нее свитер, а потом никак не мог надеть его, чтобы тот не зацепился за острые плавники…

В Москве ее встретил Елисей.

— Привет, королевич, — и она бросилась ему в объятия на глазах трех знакомых командированных, которые, намереваясь помочь ей донести чемоданы и сумку, теперь лишь тихо распрощались и смешались с толпой. — А где же цветы? — Лиза загадала: если Елисей встретит ее, как всегда, с розами, то все будет хорошо, а если нет… Вот о последнем ей даже и думать не хотелось. А под емким «хорошо» подразумевалось: во-первых, то, что все эти пять дней она после курсов будет ночевать в большой квартире, что с ней будет Елисей, что он будет нежен, внимателен, что она вновь почувствует себя любимой женщиной, что… — Ты не успел купить розы?

— Знаешь, милая, я так торопился, да и телеграмму твою получил совсем недавно, часа четыре назад мне Катя позвонила, ну прости…

— Как она, кстати?

— Хорошо, родила мальчика. Так что теперь я дядя. Ну что, пойдем? У меня машина, я довезу тебя…

— Куда это ты меня довезешь? — У Лизы замерло сердце.

— До твоего общежития. — Елисей, королевич в огромной белой куртке, в капюшоне которой тонула красивая белокурая голова, выглядел крайне растерянным. — Понимаешь, ко мне пока нельзя, я тебе вечером позвоню и все объясню.