Парижский мститель. 10 лет прямого действия

В течение многих лет наши коммюнике, написанные на арабском языке, заканчивались лозунгом «Создавайте организации на заводах и в кварталах». Теперь мы должны были воплотить эти заявления в жизнь. Как? Где? Как бы кто ни думал, на заводах рабочие создали свои собственные организации, и все базовые комитеты продемонстрировали, что им не нужен никто, чтобы обогнать профсоюзы в революционные моменты. В кварталах? Но в каких? Необходимо было начать со старой боевой базы, даже минимальной, и с подготовительной работы по исследованию, чтобы оценить возможности развития.

Первой гипотезой был Витри-сюр-Сен, который мы не выбрали, чтобы избежать любой конфронтации с P «C», институциональной силой в районах. Второй был, конечно, 20-й округ, где было много сквотов, но проекты реструктуризации были слишком далеко продвинуты: уже потерпев поражение, сопротивление перешло к простому протесту. Третьей гипотезой был Барбес. В нескольких наших текстах говорилось: «От Барбеса до Бейрута – единая борьба». Пришло время показать это. Фарид, активист движения за политическую автономию и арабскую иммиграцию, вступил в организацию зимой 1980–1981 годов, когда он еще находился в тюрьме за серию нападений. Как только он вышел на свободу, он изучил возможность создания АД в своем родном районе.

Трущобы Парижа в 1980-е годы

Гетто Барбес, большой район рабочего класса, район пролетарской иммиграции и всех ее бед, спящих торговцев и огромных борделей, воровского рынка и торговли наркотиками… Район, находящийся под контролем полиции двадцать четыре часа в сутки. У каждого входа в гетто стояли серые автобусы СРС, их солдаты патрулировали четыре на четыре, днем и ночью, с автоматами в руках. Нередко можно было встретить дюжину иммигрантов, выстроившихся у стены для проверки документов. Барбес – это еще и история сопротивления, от освободительной войны в Алжире до палестинских комитетов начала 1970-х годов. А программа джентрификации еще не началась.

Фарид рассказывал нам о проекте с большим энтузиазмом. Потенциал был реальным, а символизм очень сильным. Однако сложность заключалась в реализации. У нас было два активиста на месте, Фарид и Кадаф (еще один бывший политзаключенный) В. Но не было группы поддержки – хотя пять товарищей играют эту роль, а Мохтар – настоящий полевой активист, с неоспоримой аурой в иммиграции. Нет и военной инфраструктуры – единственные два револьвера, имевшиеся в их распоряжении, были спрятаны в заброшенном подвале.

Но мы верили в это. Вместе с Натали мы переехали в дом Фарида на улице Мирха, чтобы вместе с ним подготовить кампанию. Дни и вечера мы проводили в беседах с все еще активными боевиками в этом районе, часто посещали книжный магазин на улице Стефенсон и помещение радиостанции «Солей Гутте-д’Ор». Через Моханда (бывшего политзаключенного) мы также поддерживали контакты с журналом «Без границ» и радио «Солей Менилмонтан». Организации удалось наладить контакты для укрепления готовящейся инициативы. Вскоре была создана целая сеть.

Инициатива началась в декабре 1981 года с заселения небольшого двухэтажного дома на вилле Полонсо. Дом пустовал в течение нескольких лет. Сад, две комнаты на каждом этаже и кухня в мезонине. На открытии нас было около двадцати человек, не больше. Пусть это будет относительно незаметно. И никакой конфронтации, пока мы не закрепимся на новом месте.

Мы занимали помещение уже несколько дней, когда появилась полиция. Поскольку нас не могли выгнать до весны, нас просто отвезли в полицейский участок на улице Дудовиль для проверки документов.

Тем не менее, этот инцидент был освещен в СМИ. И первые журналисты, первые статьи… Чтобы обеспечить минимум законности этому нелегализму, пришлось создать ассоциацию, которую уничижительно назвали «Рабоче-крестьянская коммуна 18-го округа». Во время одного из визитов журналист спросил: «Почему крестьянская? Товарищ открыл окно и, указав на сад площадью двадцать квадратных метров, произнес с величественным акцентом боевиков Мао: «Видите, там мы собираемся выращивать пшеницу, чтобы кормить бедняков района!».

Дальше все пошло очень быстро. Мы поддерживали связь с несколькими товарищами из турецких организаций, которые нашли убежище во Франции после военного переворота несколькими месяцами ранее. Это было время первых забастовок против боссов «Сентье». Несколько десятков швейных мастерских, подпольных или нет, были заняты, где развернулась борьба за легализацию работников без документов и против эксплуатации рабочих. Несколько членов АД приняли участие в этой инициативе.

После первых статей товарищи прислали нам семью активистов с двумя детьми, которые несколько дней спали в метро. Затем приехали другие турки, тоже бездомные.