Парижский мститель. 10 лет прямого действия

Акции варьировались от захвата съемочной площадки новостной программы FR3 до похищения чучела Миттерана из музея Гревен. Кампания набирала обороты, в мобилизацию включились многие слои движения. Различные левые деятели заняли активную позицию, некоторые из них просили разрешения на свидания с заключенными, в том числе и Натали. Памятуя о демонстрациях, где служба порядка LCR защищала силы порядка от автономных, идея встретиться с Кривиным в таком контексте ее позабавила. Но она по-прежнему очень скептически относилась к своим шансам быть освобождёнными.

Забастовка заключенных продолжалась. Необходимо было подать более сильный знак. В качестве цели была выбрана пристройка к Дворцу правосудия в Париже, на улице Флерюс, где были сгруппированы офисы контроля за исполнением приговоров, условно-досрочного освобождения и пробации и т. д… Однажды вечером, около 8 часов, они явились на мини-демонстрацию, в основном бывшие политзаключенные. Офисы находились на четвертом этаже административного здания в задней части башни отеля PLM. Пока основная часть группы оставалась на улице, взрывая стены и скандируя лозунги об освобождении ПП, небольшая группа поднялась по наружной служебной лестнице, выломала дверь в помещение и вылила около 40 литров бензина. Офисы загорелись. Листовки раздавались первым пришедшим людям. Все помещения были уничтожены.

Мы заявили обо всех этих операциях под аббревиатурой «NOUS» – я не помню, что это означало, кроме того, что мы не хотели организационного обозначения, поскольку это были акции движения.

18 сентября Натали была освобождена. Это было за день до пресс-конференции, организованной деятелями в поддержку ПП. Мы пошли туда вместе. Там были Бушардо от ПП, Кривин, адмирал Сангинетти и другие, кого я забыл. Но я не забыл, что они оттеснили старого товарища Даниэля Герена, сидевшего под вешалкой, что меня глубоко возмутило. Мы пошли поприветствовать депутата от ПС, чтобы поблагодарить его за выступление в палате в пользу освобождения всех ПП, а затем вернулись, чтобы обсудить с Гереном под вешалкой… Это был последний раз, когда я видел его лично. На протяжении 1980-х годов он не переставал выражать свою солидарность с нами. За несколько дней до его смерти в 1988 году мы получили телеграмму с выражением поддержки.

Придерживая рукой спадавшие после трех недель голодовки брюки, Натали присоединилась к мобилизации. Почти каждый вечер мы организовывали небольшую акцию.

Например, есть у рецидивистов привычка отрезать голову своей жертве: так у статуи Жореса в Сен-Луи или в Тулузе отпилили голову.

Напасть на Людовика IX – одно дело, напасть на Жореса – другое. Для клики Миттерана было слишком большой честью связывать ее со старым Жоресом, которого они собирались опошлить, ведя неоколониальные войны, ядерную и оружейную политику, а затем сплотившись вокруг либеральной контрреволюции.

Парижская газета «Quotidien de Paris» опубликовала гнилую статью о нашей борьбе. Вечером, во время закрытия газеты, их помещение было занято до поздней ночи, что задержало выпуск газеты на следующий день. (Натали долго утешала пьяного журналиста). Несколько дней спустя было занято помещение AFP. Полиция осталась снаружи.

Но эти захваты грозили превратиться в ритуал. Ходили слухи, что Le Monde запланировал фуршет, что нас ждет крупная радиостанция, что телеканалы готовятся к тому, что мы будем появляться на каждой публичной передаче… France Inter даже предоставил нам слово во время журнала в 7 вечера.

И голодовки были длительными. Поэтому нам пришлось разнообразить наши действия. Мы определили несколько крупных парижских ресторанов.

«Пока товарищи умирают от голодовки, богатые не смогут спокойно набивать себе цену!» Мы решили разбить один или два из них. Начали с «Серебряной башни». Мини-демонстрация прибыла на маленьких автобусах и собрала около двадцати товарищей. Разгром начался сразу же, как только они приехали! Другие акции проводились в провинциях. В Тулузе 26 сентября группа, назвавшая себя «Гастрономами», разграбила деликатесную лавку Жермена, возмущенная отсутствием еды для заключенных, не амнистированных Жерменом. В Перпиньяне 29 сентября ведра с навозом были вылиты в зал Дворца правосудия Объединенным комитетом освобождения политических заключенных, а 2 октября деликатесы Lucullus были разгромлены группой Gaga (Groupe affamé des Gastronomes Amnistiables).

Наконец появился «переговорщик». Он просто попросил у нас список заключенных, об освобождении которых мы просили, и их точный статус. Встреча длилась минуту, может быть, две… Ни одна из сторон не взяла на себя никаких обязательств. Не было обсуждения того, отказываться или нет от вооруженных действий. Он пришел, чтобы отнести список в то место, которое он назвал «вашей комНАТОй». И, похоже, это ему дорого обошлось.

Товарищей выпускали по каплям – как капельницы, которые следовали за ними повсюду. Они всегда прибывали к концу дня в госпиталь Кочина. Их ждали в небольшом комитете в холле. Затем толкали тележку, в которой каждый раз находилась маленькая бутылка шампанского.