Парижский мститель. 10 лет прямого действия

«Вы окружены, сдавайтесь». Хейлетт боялась, что они устранят Режи. Разорвав его записную книжку и проглотив самые важные страницы, она схватила гранату: «Если они выстрелят в Режи, я выдерну чеку. Таким образом, мы уйдем вместе».

Воспользовавшись этим, полицейские устроили облаву на соседа, старого испанского бойца, который хранил у себя оружие маки, «чтобы не забыть». В Авиньоне арестовали дюжину либертариев. А в Париже были пойманы братья Хальфен с некоторыми из их друзей, включая писателей Пола Жака и Дана Франка. Таким образом, в течение нескольких недель многие товарищи были арестованы во Франции и Италии. Около пятнадцати боевиков из групп прямого действия и еще больше из групп поддержки. Но полиция также обнаружила несколько укрытий, изъяла оружие, взрывчатку и документы.

Наша задача в Бельгии была еще более сложной. С одной стороны, мы должны были успешно внедриться в среду местных левых, пока полиция знала о нашем присутствии в Брюсселе; с другой стороны, мы должны были оставаться в контакте с товарищами, отвечающими за реорганизацию в Париже. За несколько дней, благодаря бельгийским товарищам и боевикам AD, избежавшим облавы, была создана сеть логистики и инфраструктуры. В Брюсселе было арендовано несколько помещений, включая гаражи, и большая квартира в Ньивпоорте, которая служила местом встречи с группами из-за рубежа.

Партизанские действия в Бельгии

В конце марта начало наступления было назначено на начало лета. Фактически, у нас оставалось всего несколько недель на подготовку операций.

Политическая ситуация располагала к этому. Во Франции реакционный поворот становился все более очевидным с каждым решением правительства. 29 марта был объявлен большой план реструктуризации промышленности. В нем осуждались на смерть горнодобывающая промышленность, судостроительные верфи и сталелитейная промышленность. Началось сопротивление рабочих. Первые столкновения произошли на заводах Citroën в Ольне, после сокращения двух тысяч рабочих мест. А также на заводах Крезо-Луар, где поглощение компаний Usinor и Framatome сопровождалось той же нотой. 1 апреля вступила в силу новая система страхования по безработице. А несколько недель спустя были официально созданы прекарные рабочие места под названием TUC[48]. Безработица и нестабильность становились реальностью, которую с трудом пытались скрыть зловещие речи руководителей о «модернизации». Кризис назревал и в самом правительстве. Распад социалистического (и даже «коммунистического») правительства был неизбежен.

Не было ни безумием, ни утопией считать, что социальный взрыв близок. И что можно помочь ему перейти к глубокому сомнению в самой системе. Политическое пространство для нового наступления было.

Тем временем, наша тактика отступления не предотвратила наступление полицейских и многочисленные аресты. Поэтому мы должны были убедиться, что во время обысков не было изъято никаких документов, раскрывающих наши планы, что наши цели чисты – и затем возобновить подготовку.

В Бельгии мы сделали выбор в пользу неизменного сотрудничества с товарищами, которые пытались вызвать процесс вооруженной коммунистической и антиимпериалистической борьбы в этой стране. Фактически, мы сопровождали группу, из которой впоследствии родилась ККК. В то время наши контакты были ежедневными. Все вопросы обсуждались вместе. Мы обсуждали открыто. Потребности каждого были сформулированы, и мы вместе работали над их удовлетворением. Кампании по сбору средств проводились вместе. То же самое касается наших потребностей во взрывчатке и оружии. Так, за несколько недель мы атаковали множество банков в Брюсселе, затем казармы арденнских егерей в Вьельсаме и каменоломню в Экосине.

Экспроприация оружия

У нас была точная информация о планировке зданий казарм в Вьельсаме, где в каждом одноэтажном павильоне был свой арсенал, то есть более сотни автоматов, ПМ «Виньерон» и некоторое другое оружие.

Поскольку в выходные бельгийская армия давала отпуск, мы воспользовались отсутствием призывников в комнатах, чтобы провести ночной обыск: у нас было все время в мире, чтобы проверить бронированную дверь оружейного склада. И 12 мая около полуночи на двух машинах мы с выключенными фарами поехали по грунтовой дороге к ближайшей точке входа.

Трое из нас вошли внутрь, чтобы проверить комнаты одну за другой. В третьей из них спал призывник. На него сразу же указали пальцем. «Вы американцы?» – спросил он. Товарищ ответил: «Нет, мы русские!».

Он, казалось, ничуть не смутился, ответил очень спокойным «Ah well».

Когда мы шли к выходу, мы все еще смеялись под чепчиками. Но он знал, что говорил. Мы попали в центр антитеррористических маневров сил НАТО. По их сценарию, американские солдаты пытались совершить диверсию, а бельгийская армия их перехватывала. Арденнские бойцы захватили трех или четырех «террористов» некоторое время назад и держали их в этой казарме. Поэтому призывники ожидали нападения солдат, чтобы освободить их…