Парижское приключение

— В минуту помрачения ума… — начала она, и вдруг ее улыбка сменилась оцепенением. Рене неожиданно вспомнила, что так и не вернула Леону его кольцо, гораздо более дорогое. Из-за торопливого отъезда, почти бегства, она вообще забыла о нем. Даже не помнила точно, где оно. Вроде бы положила во внутренний кармашек большого чемодана, который остался в пансионе. — Господи, как я могла совершить такую ужасную вещь? — в отчаянии пробормотала она, бледная и дрожащая.

Барри, по-своему истолковав причину ее ужаса и отчаяния, решил проявить щедрость.

— Ладно, забудем об этом, — добродушно заявил он. — Все будет в порядке, Рин, теперь уже ничего не бойся, я с тобой.

Ужасно, ей не вернуть Леону кольцо до возвращения в Париж; но пока слова о том, что о ней будут заботиться, после всех этих ударов судьбы показались ей приятной и надежной перспективой.

— Ты такой добрый, Барри, — откликнулась Рене. — Ты всегда рядом, когда мне нужен. А я так нуждаюсь в человеке, который мог бы меня поддержать. По-моему, я натворила кучу всяких бед и совершенно запуталась.

— Такое случается с большинством девушек, — философски констатировал он. — Хотя они не желают в этом признаваться.

Жанин радостно приветствовала появление Барри, увидев в нем решение всех проблем Рене. Поскольку раньше они были помолвлены, решила она, то и сейчас смогут преодолеть свой разрыв, из-за чего бы он ни произошел, и это заставит подругу забыть ее увлечение Леоном. На родителей Жанин Барри тоже произвел очень хорошее впечатление. Впрочем, симпатия оказалась взаимной, и в глубине души Барри был доволен, что Рене приобрела таких солидных, серьезных друзей. А Рене пыталась понять, сможет ли она продолжить с ним отношения. В общем-то они всегда были отличными друзьями, а сейчас Рене была тронута его готовностью все забыть и простить ее. Конечно, Барри уже никогда не пробудит в ней такой страсти, какую она испытывала к Леону, однако он сможет дать ей дом и детишек, которые заполнят пустоту ее существования.

Синклеры решили, что раз уж Барри доехал до Швейцарии, то ему надо посмотреть страну, и тот охотно согласился на их предложение остаться с ними. Жанин собиралась поехать с родителями в конце месяца в Черматт, но Рене отказалась их сопровождать, решив поехать домой, чему Барри, не скрывая этого, был рад. А пока они совершили множество экскурсий по окрестностям Люцерны, поднялись на гору Пилат в специальных вагончиках, проехали на моторном катере к Трем Порогам, дважды побывали в отеле «Зонненберг», чтобы полюбоваться оттуда несравненным видом на озеро.

— Какие славные цвета, как на пленке «Техниколор»! — такова была реакция Барри.

— Словно сказочная страна, — поэтически оценила увиденное Рене.

Но постепенно она стала привыкать к их старым отношениям. Барри никогда не любил показных жестов, и она не ожидала от него каких-то особых проявлений любви. Рене всегда была вполне удовлетворена его почти братским отношением к ней, но, когда бархатный сумрак окутывал горы, запах цветов доносился как благоухание курений и все вокруг было пропитано атмосферой романтики, ей хотелось, чтобы рядом с ней был любимый мужчина. В такие моменты Барри чувствовал, что она вспоминает то, что он хотел бы заставить ее забыть, но мудро помалкивал, убеждая себя, что все будет снова хорошо, когда они вернутся домой.

Они решили полететь самолетом в Париж, где Рене должна забрать свои вещи, а потом вернуться в Англию поездом и паромом, рассчитывая совершить это путешествие за один день. Синклеры с неохотой отпустили их, все еще настаивая, чтобы они побыли с ними подольше, но Барри уже достаточно насмотрелся на горы, и ему было пора на работу.

Так что возвращалась Рене в Париж совсем в другом настроении, чем уезжала. И хотя сердце у нее временами еще болело, все же она немного успокоилась. Во всяком случае, твердо решила не оглядываться назад, а смотреть только вперед, где ее ждало будущее, как она надеялась, с Барри.

По прилете в Париж Барри решил не ездить с ней в пансион, а немного посмотреть город, поскольку вряд ли когда-нибудь еще в нем окажется. Рене рассталась с ним на площади Согласия, и они договорились встретиться на Северном вокзале, чтобы отправиться вечерним поездом до Болоньи.

— Только прошу тебя, смотри не опаздывай, не потеряйся, а то мне завтра на работу, — предупредил он ее.

— Это ты скорее здесь потеряешься, чем я, — возразила Рене. — Но не волнуйся, я буду задолго до отправления поезда.

Мадам Дюбонне приветствовала ее восторженно, но пришла в ужас, узнав, что Рене не намерена возвращаться в салон.

— Вы ведь имели огромный успех! — восклицала она.

— К сожалению, успех не помог мне продлить рабочую визу, — пояснила Рене.

Мадам заявила, что нужно написать прошение самому президенту. Он должен быть поставлен в известность, что теряет Франция в лице Рене.

— Месье Себастьен будет безутешен, — сказала она. — Он приходил сюда, спрашивал про вас, но я только и могла ему сказать, что вы уехали путешествовать. А куда — не знаю. — Ее выпуклые круглые глаза глядели на нее с упреком.