Парни & секс. Молодые люди о любви, беспорядочных связях и современной мужественности

За несколько месяцев до встречи с Зейном я смотрела новую версию спектакля «Ангелы в Америке» по пьесе Пулитцеровского лауреата Тони Кушнера об эпидемии СПИДа и гомосексуалистах в Нью-Йорке 1980-х годов. В тот период я жила на Манхэттене и расплакалась, вспоминая своих друзей, умерших во время «чумы ХХ века». В те дни нужна была колоссальная смелость, чтобы признаться, пережить отвержение со стороны родителей и сообщества, дискриминацию со стороны работодателей; утратить право на брак и надежду завести детей. Я задумалась, какой стала бы жизнь моих гомосексуальных сверстников (мужчин и женщин), если бы они признались сейчас? Отношение к ним изменилось намного больше, чем можно было ожидать: в 2004 году, к примеру, только 31% американцев поддерживали однополые браки, а в 2019 году — уже 61%[115]. Даже среди тех групп людей, которые традиционно выступают против гомосексуализма, толерантность растет: две трети католиков и более трети белых евангельских протестантов одобряют однополые браки[116]. Парни, с которыми я беседовала, даже не помнили времена, когда свадьба двух людей одного пола была вне закона. Они выросли на таких сериалах, как «Хор», «Американская семейка» и «В Филадельфии всегда солнечно». С их помощью такие фильмы, как «Хорошо быть тихоней» и «С любовью, Саймон», заработали в прокате приличные суммы, а песня «Та же любовь» попала в чарты Billboard. В корпоративном мире генеральный директор Apple Тим Кук — открытый гей, как и (на момент написания книги) гендиректора Qantas, Burberry, DowDuPont и Lloyd’s of London. Теперь геи зарабатывают на 10% больше, чем гетеросексуалы с тем же образованием, опытом и резюме[117]. В 2019 году Пит Буттиджич, мэр Саут-Бенда (штат Индиана) и бывший офицер военно-морской разведки США, стал первым в стране открытым геем — кандидатом в президенты. По мере роста толерантности средний возраст публичного признания упал с 25 до 16 лет, а многие совершают каминг-аут и раньше, причем при мощной общественной поддержке[118]. К ЛГБТ+ принадлежат 20% миллениалов, прозванных «самым гейским поколением в истории»; более половины из них причисляют себя не к тому полу, с которым они родились[119]. Среди поколения Z только две трети говорят, что они «строго гетеросексуалы», и рекордное число отрицает жесткое деление на два возможных варианта (гей/натурал, мужчина/женщина), называя себя более инклюзивным термином «квир»[120]. Некоторые геи, с которыми я беседовала, были членами студенческих братств, некоторые транс-мальчики играли в мужских спортивных командах. Даже самые типичные гетеросексуалы неожиданно отказывались от своего «местоимения», когда я спрашивала, как они себя идентифицируют, хотя я имела в виду этническую, религиозную и сексуальную принадлежность, а не пол.