Пароль: я – Грех

– Шурум–бурум – это твои танцульки… Вот, значит, я отговариваю тебя, ещё типа рано, а на улице поздно. Гулька такая говорит: «А слабо в Тюмень на тачке прокатиться?» Там типа есть ништяковский крутой отель – то ли «К Вали», то ли «У Вали»…

Голова раскалывалась, я потёр виски.

– Надеюсь, ты не про «Кволити – отель»?

Друг криво улыбнулся. Сверкнули фиксы.

– Да, точняк! Гулька сказала, чё там есть офигительный ночной клуб и она хочет туда. Ты вызвал тачку, и мы такие на ней с факелами… Нет, фирверки и огонь – это уже после было!.. Тут мы в тачке спали!

Я по-новому взглянул на ситуацию.

– Так мы в Тюмени, или уже вернулись в Курган?!

Девушка хихикнула, друг взглядом осадил подругу.

– Уж лучше бы ты, Грех, вспомнил, чё да как… В Тюмени мы потусили, ты потанцевал… Чёт я с тобой по душам там трепаться стал, ну и ляпнул, чё с младенчества в Ленинград… он Петербург щас… хотел попасть, посмотреть белые ночи и…

Я почувствовал, как меня пробрал нервный озноб.

– И что? Мы пустились вчетвером на такси в Питер с факелами?

Цыган, поджав губы, помотал головой.

– Про факела забудь, не путай меня!.. Грех, мы с тобой не поехали. Ты девок отправил на тачке, а мы полетели. В самолёте мы с тобой раздавили шампусик и утром прилетели в Ленинград.

Я сквозь зубы спросил:

– Куда я отправил девок на такси, и шампанское в самолёте мы раздавили или выпили?

Цыган хотел было хихикнуть, но, взглянув на меня, передумал.

– В Курган они упёрли, а шампусик мы выпили…

Мне пришлось вытереть вспотевший лоб.

– Хорошо, что не в Питер отправил, а … шампанское лучше б раздавили, чем выпили. Валяй дальше!

Друг обнял подругу и продолжил:

– Мы сели в тачку, и ты водиле задвинул про крутую гостиницу, чтобы он вёз нас туда. В звёздочную, чтобы она была люксовая. Иринка, в какой гостинице мы жили?!

Девушка провела пальчиками по чёрной кучерявой голове цыгана.

– Гостиница «Гельвеция», четыре звезды, двухместный номер класса люкс. С таким чудным двориком – эх…

Я огляделся и развёл руки в стороны.

– Так, понимаю, это всё – не «Гельвеция», и номерок не с двориком. Как мы попали в подвал театра из четырёхзвёздочного отеля? Плохо себя вели?!

Цыган кивнул.

– Очень плохо, Грех! Пока ты в баре шурум–бурум, я надыбал у хороших людей чё хотел…

– Погоди, Лёх, ты говоришь – шурум–бурум, я что – в баре принялся отплясывать?

Друг серьёзно пояснил:

– Нет! Ты пиво пил, а я узнал, где казино. Нелегальное, но нам-то чё… Тебе-то без разницы. Ты же знаешь, мне на бабусики играть нельзя – слово мамке дал. Мы решили, ты будешь карту метать. Пока ты развлекался, я встретил свою любовь – Иришку. У её подруги в баре парень бабки стрижёт, там я её и охмурил…– Цыган поцеловал свою подругу – Ты мой выигрыш! А ты, Грех, продул тридцать штук евро в рулетку! Меня не слушал и делал всё по – своему! Потом мы вернулись в гостиницу, и я продал свою тачку…

Я сглотнул.

– Какую ещё тачку? Ты ни про какую машину не говорил!

Цыган сделал удивлённое лицо.

– Точно, не говорил?! Эх… Это был красный «шевроле», не новьё, а чё делать?! Он типа моя мечта – да – а!.. Вот я его продал, значит, и в казино. И опять облом, нет фарта, хоть сдохни! В общем, если не считать десятки, что ты заныкал в Кургане под кровать, сейчас у нас пять штук евро… и мы в подвале у Иришки на работе. Она здесь пастрижёр и костюмер.

Я удивлённо переспросил:

– Кто она?

Девушка с обидой взглянула на нас.

– Гришь, некрасиво говорить о присутствующем в третьем лице. И я не пастрижёр, а постижёр. Занимаюсь париками, усами, бородами… и костюмами.

Я услышал из-за спины голос:

– Да, Ирина, компания у тебя ещё та! (Я обернулся. Охранник смотрел на меня.) Невольно пришлось услышать всю эту историю, друзья, и вот что я думаю. Вы сейчас снимете с меня наручники и выплатите моральный и телесный ущерб. У вас пять тысяч, вот четыре отдаете мне, а тысячи евро вам хватит добраться домой. Думайте живее, не то выйдет ещё дороже!

Пребывая в подавленном состоянии и не желая спорить, согласился с доводами охранника. Я быстро освободил пленённого, а цыган отсчитал четыре тысячи.

Когда страж театра удалился, я повалился на кровать и тут же сел на неё.

– Алексей, сколько времени прошло после того, как ты делил деньги?

Цыган некоторое время не мог определиться со временем, но наконец выдал.

– Сегодня третий день, а что?

– А то! Гун приехал! И встреча состоялась! Хотел предупредить Владимира Александровича о брате его и немце.

Я стал шарить по карманам в поисках телефона. Разыскав гаджет, собрался набрать номер, но друг остановил меня.

– Грех, ты ещё позавчера звонил ему и всё утряс. Сказал, чтобы он не подписывался с немчурой. С фраерком добазарился встретиться, когда приедешь. А потом ты звонил своему отцу, мы мол с тобой в Питере. Обещал позвонить, как вернёшься в Курган. Ты ваще много кому звякал по сотику…

Я со вздохом опустил руку с телефоном. Ирина засуетилась, накрывая простенький стол.

– Нечего хандрить, парни, все ещё образуется, с вашими – то способностями!