Пароль: «Тишина над Балтикой»

Он осознавал, что ведет игру со смертью, ведь старуха с косой только и ждала, когда путник выбьется из сил, упадет и лишится сознания хотя бы на мгновение. Этого будет достаточно, чтобы заморозить упавшего и засыпать снегом так, что никто и никогда не найдет его следов. Однако привычка к риску, выработанная десятилетиями службы в нелегальной разведке, не позволяла впадать в панику, требовала соблюдать спокойствие и даже подшучивать над собой и той костлявой старухой, что терпеливо поджидала жертву. Придорожные скалы возникли впереди неожиданно, он почти уткнулся в них, не разглядев в окружающей тьме. Доверху добраться было недалеко, и «Ферзь» всеми четырьмя конечностями и, пожалуй, даже зубами цеплялся за уступы, поднимаясь на вершину. Навалившись грудью на каменный гребень, он посмотрел вниз на шоссе и осознал, что судьба подстроила ему новое испытание.

В обе стороны шоссе, сколько хватало глаз, протянулись цепочки горящих автомобильных фар. Многокилометровая колонна германских военных машин преграждала ему дальнейший путь. Колонна застыла, видимо, дожидаясь окончания пурги. Разведчику тоже придется ждать, соваться к немцам ему никак нельзя. Он оценил обстановку и пришел к выводу, что гитлеровцы, выбитые Красной Армией из Северной Норвегии, прежде чем уйти навсегда, решили забрать имущество из многочисленных складов, оборудованных в скалах у побережья. Судя по тому, что машины стояли фарами на юг, задачу немцы выполнили и собрались в обратный путь. Это внушало надежду на то, что задерживаться они не будут. Как только непогода отступит, они тронутся в путь, стремясь быстрее унести ноги из тех мест, где могла появиться советская авиация.

«Ферзю» пришлось ждать долго, пока автомашины не тронулись. Проводив взглядом окутанную облаком выхлопных газов машину в хвосте колонны, он вышел к шоссе. Идти по обочине было несложно, но мучительно хотелось спать. Он дошел до приметного поворота дороги на восток и направился по целине на запад, к побережью. Шли третьи бессонные сутки пути. По ориентирам разведчик понял, что подошел к точке рандеву. Тут же пришло желание перевести дух и немного отдохнуть. Но судьба продолжала испытывать его. Минутное ослабление внимания привело к падению в засыпанную снегом неглубокую расщелину. Левую ногу пронзила острая боль. Карабкаться наверх из каменной западни, волоча горевшую огнем ногу, оказалось делом очень трудным.

Собрав в кулак волю и остатки сил, «Ферзь» выбрался наверх и пополз по направлению к берегу. Терял сознание, приходил в себя и вновь полз.

Старшина первой статьи Андрей Залевский и старшина второй статьи Виктор Братухин, незаметные на фоне снега в белых маскхалатах, приближались к тому месту, где в расщелине скалы был оборудован тайник. От берега, где их высадил катер «Малый охотник», отделяло небольшое расстояние, но здесь был тыл врага, поэтому действовать приходилось предельно осторожно и внимательно. Оба моряка два года воевали в составе разведывательного отряда Северного флота, десятки раз участвовали в таких вылазках в составе небольших групп, а недавно почти всем отрядом вели бои в районе Киркинеса. Гитлеровцы тогда серьезно получили по зубам и отступили с большими потерями, боевой пыл у них с тех пор заметно убавился. Но они остались сильным противником, относиться к которому нужно со всей серьезностью. Разведотряд месяц назад отведен на отдых и переформирование, но разведчиков время от времени привлекали для решения задач в тылу у немцев.

— Смотри-ка, справа у скалы вроде как человек лежит, — шепнул Залевский товарищу.

— Пойду посмотрю, а ты прикрой. Вдруг фрицы у тайника засаду устроили, а его как наживку подложили, — ответил Братухин, поднимаясь.

Держа автомат на изготовку, он приблизился к темнеющему на снегу пятну, оказавшемуся лежавшим человеком.

— По-моему, готов. Замерз совсем, — негромко сообщил разведчик.

Но человек вдруг зашевелился, поднял голову и внятно сказал по-русски:

— Братцы, русские, помогите!

— Ты сам-то откуда, что здесь делаешь?

Незнакомец показал рукой на запад и тихо произнес:

— Оттуда. Мне нужно попасть к советскому военному командованию, — фразу он договорил едва слышно и снова поник головой, впадая в беспамятство.

— Может, он из плена бежал? — предположил Братухин.

— Ты присмотрись, как он одет. Так только хорошие охотники одеваются, надолго уходя из дома, — ответил Залевский и, наклонившись, стал осматривать незнакомца. Потом сказал: — Думаю, что его надо нести на катер.

— Нам потом по шапке дадут, мол, зачем шпиона притащили…

— Витя, он один здесь к вечеру отдаст Богу душу. Зачем брать грех на себя? Сейчас положу гильзу в тайник и пойдем. Заберем его к своим, пусть СМЕРШ разбирается, наш он или не наш.