Паровоз из Гонконга

Внимание его привлек потрепанный тускло-зеленый пикап, стоявший у тротуарной бровки в тени, неподалеку от павильона. Кузовок пикапа был затянут брезентом, на капоте блестели крупные никелированные буквы "Субару". О такой автомобильной марке Андрей никогда и не слышал. За рулем сидела немолодая европейка с седоватыми коротко подстриженными волосами. На ней было что-то ярко-розовое с широкими рукавами, половину лица закрывали такие же, как у советницы и у Кареглазки, большие радужные очки. Повернув голову в сторону павильона, женщина неотрывно, испытующе и в то же время горестно, со странной улыбкой смотрела на Тюриных, у нее было загорелое, но какое-то изнуренное, по-обезьяньи мученическое лицо с глубокими морщинами на щеках. Так, наверно, смотрят на нас из иллюминаторов штурмана и пилоты летающих тарелок. Под этим упорным взглядом Андрею стало не по себе. Он хотел обратить внимание отца на эту странную особу, но не успел: подошел автобус номер семнадцать, и у его помятого сине-желтого борта неожиданно возникла толпа. Люди, сидевшие на соседних скамьях и поодаль, на траве под акациями, на ступеньках подъездов, на столбах ограды, просто на корточках в тени, повскакивали и ринулись штурмовать семнадцатый номер: всем им срочно нужно было ехать в сторону аэропорта, в свои "бидонвили". Никакого ожесточения они при этом не проявляли: напротив, радостно гомонили, громко смеялись, подбадривали друг друга. Казалось, толкотня доставляет им удовольствие. Отец и сын побежали к открытой автобусной площадке вместе со всеми, их не отпихивали, кто-то даже пытался призвать людей к порядку, расступиться и дать иностранца дорогу, но все без толку. Нужен был особый навык, и, когда автобус тяжко скособочась, тарахтя и извергая из прогорелой выхлопной трубы черный дым, тронулся, Иван Петрович и Андрей остались в клуба этого дыма возле опустевших скамеек. Они посмотрели друг на друга и засмеялись.

- Является, что рок наш таков, - дребезжащим голосом Михайлы Михайловича проговорил отец, - отложа все суровые следствия непросвещения и скитающей жизни полуденных народов... Как-то неудобно, понимаешь, локтями толкать. Мало их угнетали?

Но вторая попытка, минут через десять, закончилась с тем же успехом. Андрею удалось повиснуть на никелированной штанге в середине обильной человеческой грозди, шевелением и густотою напоминавшей пчелиный рой, но у Ивана Петровича с носа сшибли очки, он наклонился, разыскивая их на бетонных плитах, и Андрей, конечно же спрыгнул и поспешил ему на помощь. К счастью, очки нашлись даже остались целы.

Тут дверца "Субару" распахнулась, и пожилая европейка (розовая рубаха ее по-разбойничьи и очень простецки была подпоясана черным кушаком, тощие ноги обтянуты пестрыми не по возрасту брючками) вылезла из кабины и направилась прямо к ним. Обута она была пляжные шлепанцы, водить машину в такой обуви было, должно быть очень неудобно.

- Папа, держись, - вполголоса сказал Андрей. - Затевается провокация.

Но было поздно: старушонка уже приблизилась.

- День добрый, - сказала она на правильном русском языке с несколько неуверенной искательной интонацией, улыбаясь и по-собачьи заглядывая им в глаза - снизу вверх, поскольку росточек у нее был совеем небольшой. Не сочтите меня за назойливую, но я вижу, что вам нужно в аэропорт. Вы знаете, так у вас не получится, вы действуете слишком деликатно. Если хотите, могу вас подвезти. Мне все равно предстоит ехать в ту сторону. Я ждала мужа, но он не пришел.

"Ну, вляпались, - сказал себе Андрей. - Как по-русски чешет, белогвардейское охвостье!"

Особого страха он не испытывал, скорее это было игровое волнение: уж раз за тобою идет охота - значит, _все_правильно_, просто им удалось вычислить твое переходящее "я".

- Спасибо, - застенчиво улыбаясь, проговорил Иван Петрович. - Но нам туда и обратно, багаж хотим получить.

На месте отца другой, более опытный товарищ прикинулся бы непонимающим: "Сорри? Мадам спикс хинди, урду? Ранш? Бат... в общем, с чего вы взяли, что мы понимаем по-русски? Ах, вы за нами давно наблюдаете? Ну и валите отсюда..."

- О, получить багаж? - деловито переспросила белогвардейка. - Он что же, сравнительно небольшой?

"Да, небольшой", - мысленно просигналил Андрей, пристально глядя на отца и пытаясь взять события под свой контроль.

- Нет, как раз большой, - словно извиняясь, проговорил Иван Петрович. - Холодильник.

- И вы рассчитываете, что достанете попутную машину в аэропорту? настойчиво допытывалась дама.

"Нас будут ждать там друзья!" - мучительно напрягаясь, подсказал Андрей, но отец игнорировал правила шпионской игры.

- А что, - простодушно спросил Иван Петрович, - разве это так сложно?

- Сложно - не то слово, - отчеканила белогвардейка. - Вы совсем наивные люди. Пойдемте со мной.

И, повернувшись, не глядя больше на них, решительно зашагала к своему пикапу.

Иван Петрович вопросительно посмотрел на сына, тот пожал плечами.

- Мне что? - с деланным безразличием сказал он. - Это тебя предупреждали насчет _лифтов_.

Тут белогвардейка, подойдя к кабине, обернулась.