Партия на троих

Макарову стоило больших усилий добиться того, чтобы подопечную Антона Голованова вывезли с её родной планеты. С его точки зрения это был лучший способ почтить память погибшего землянина — но чиновники не считали серьёзным подобный аргумент. Штур помогал ему что было сил, но без неожиданной протекции Фридриха Вайса вряд ли что могло получиться.

— Думаешь вернуться на Шат’рэ?

Олег хмыкнул.

— Пока что дорога туда мне закрыта. Мы же с тобой, как оказалось, слишком активно потворствовали «межзвездной розни», защищаясь от мелькран.

— Политика, — вздохнул Тадеуш. Он выбрал себе из меню напитков сок, который вскоре принесла официантка, молодая улыбающаяся девушка. — Спасибо огромное… Наши дипломаты тоже объявляют персон нон-грата, пытаясь соблюсти баланс в обвинениях и взаимных уступках. Погибло много людей и мелькран, и не стоит лишний раз напоминать друг другу об этом, позволяя тем, кто принимал сложные решения, показываться на глаза… А сам ты что думаешь?

Олег покрутил чашку с кофе в руках перед тем, как ответить. В небе кричала одинокая чайка.

— Я бы хотел вернуться обратно. Мне интересен этот мир, я хочу работать там. Может даже, помогать, по возможности, аборигенам.

— Прогрессорство? — хитро прищурился Штур. — Но мы ведь не вмешиваемся, так?

— Так-то оно так. Но как можно спокойно смотреть на бойню, разыгравшуюся там? У меня перед глазами до сих пор стоит разрушенный вокзал. Я не говорю, что нужно дать шатрэнианцам технологии для быстрого развития, это может быть чревато уничтожением цивилизации или повторением ситуации на Приаме. Может, мелькране были в чём-то правы. Почему нельзя нивелировать агрессию, свести до минимума количество войн и социальных катастроф? Дать людям возможность спокойно трудиться?

— И тем самым купировать социальную эволюцию? Не знаю, — покачал головой Тадеуш.

— О боже, я думала, что избавлюсь от подобных дискуссий хоть ненадолго, но нет, они и на Марсе преследуют меня! — раздался голос ещё одного человека.

Штур с Макаровым обернулись.

— Инга! Мы тебя уже заждались!

— Рада вас видеть, коллеги, — улыбающаяся Зодер присела рядом, пожав каждому руку. — Давненько на виделись… Более полугода.

Она была одета в зелёную с голубой каймой форму — официальный мундир дипломатов. В дипломатический корпус Ингу приняли по настоянию мелькран. В конце концов, именно ей удалось преодолеть антагонизм, возникший после первого контакта с землянами. Поначалу Зодер упиралась, настаивая на том, что она врач и в политических переговорах ничего не смыслит. Но затем обнаружила, что ей вполне по вкусу новое амплуа, и втянулась в работу дипкорпуса.

— Спасибо, что решила встретиться с ними, — сказал Тадеуш. — А то лично меня просто снедает любопытство.

— Да не проблема, пан Штур. В переговорах взят тайм-аут, и я, воспользовавшись тем, что в системе Шат’рэ построили комплекс-портал, решила слетать домой, повидать старых знакомых… А что, в новостях ничего не говориться?

— Говорится, но полезной информации из этой болтовни удается извлечь немного. Журналисты из всего готовы сделать сенсацию, но им не дают и на парсек подобраться к месту событий, так что выдумывают всякие небылицы. По служебным каналам всё тоже достаточно скудно, а дипломатический корпус старается ничего не разглашать — в интересах Федерации Обитаемых миров, разумеется.

— Правильно делают. Многое ещё предстоит разрешить, и рано делать скоропалительные выводы… — Инга посмотрела меню. — Если вы не против, я выпью чего-нибудь с градусом. Там пить было нельзя, я даже курить бросила. Но с этими мелькранами порой очень даже хотелось. Любопытная раса.

В глазах Штура и Макарова вспыхнули огоньки интереса. Инга, безошибочно увидев это, только ухмыльнулась. Дождавшись литровую кружку холодного, пенистого пива, она сперва приложился к ней, с нескрываемым удовольствием сделав несколько больших глотков, а потом, поставив на стол, продолжила.

— С чего начнем?

— Сначала скажи, какие новости с Шат’рэ? — спросил Штур.

— Всё ещё неспокойно. То тут, то там бушуют войны, правда накал страстей пошел на спад. Военный конфликт между республикой Оолас и Ниарским королевством закончились. Во многом благодаря принцу Теи Ривеллу твоему приятелю, Раэлену Мршаа.

— Ну, у нас с ним странная была дружба, — усмехнулся Макаров. — Он вроде как несколько раз собирался меня убить. И как же он смог закончить войну? Став волшебником?

— Нет, став главой республики.

Олег присвистнул. Вот это карьерный рост! Из майора Легиона и подпольщика — в главы государства!

— После того, Воален Еланаар сошел с ума и перебил половину Революционного совета, оставшегося с ним в Шат Нааре, в городе старшими по званию остались генерал Раас и командующий гвардией Мршаа. Раас быстро взял самоотвод, сказав, что слишком стар для политики — и Раэлен стал рупором Революционного совета, временным главой Республики. И, одновременно, весьма популярной фигурой — ведь всё это время он не отсиживался в тылу, а дрался на передовой, его видели в самых разных частях осаждённого города и уважали за отвагу.