Партия на троих

Вопросов было много — много было и боли, как следствия отказа называть координаты Обитаемых миров или говорить о технологиях землян, однако теперь Олег переносил все страдания куда легче, чем прежде. В нём появилась разгоравшаяся с каждой секундой всё сильней искорка надежды на то, что вскоре представится возможность совершить удачный побег.

Глава 11

Когда тело затекло, Макаров встал с кушетки и принялся медленно выполнять комплекс упражнений тайцзицюань. В плавных ритмичных движениях было куда больше смысла, чем могло показаться стороннему наблюдателю — и дело вовсе не в древней китайской философии. Когда на Земле изобрели нанофицацию, создатели метода долго думали о том, как дать человеку возможность контролировать нанороботов в своём организме, и одновременно снабдить эту систему управления «защитой от дурака» и внешнего вмешательства. В итоге решили, что лучше всего для передачи команд нанитам подойдут электрические сигналы, пробегающие по нервной системе человека. А в качестве «языка программирования» остановились на модернизированной версии старинной китайской гимнастики, упражнения которой в обычной жизни случайно не повторишь.

Сейчас Олег, напрягая разные группы мышц, актуализировал действие команд, отданных крошечным роботам несколько дней назад. Медленное перераспределение веса с одной ноги на другую, сопровождаемое плавными круговыми движениями рук — и вот спустя пару повторений нанороботы начинают запасать большую часть энергии, потребляемой с пищей. Чуть более интенсивные движения, сдобренные вращениями кисти и постановкой пальцев в особую позицию — и вот начался процесс укрепления мускулатуры и связок.

Подобную подготовку Макаров проводил несколько раз в день, остальное же время сидел практически без движения. Раньше он просто проглотил бы пару пилюль, зарядив наниты, но сейчас ни одной из таблеток под рукой не было. Единственным источником энергии оставалась приносимая тюремщиками пища, так что приходилось пребывать в праздности, чтобы иметь возможность в нужный момент использовать все резервы организма и нанороботов.

Фраза, произнесённая мимоходом Нэцке, вот уже несколько недель согревала землянина надеждой на спасение. Из неё следовало, что в руках пришельцев оказался увязший в болоте «Призрак», и они надеялись извлечь из его бортового компьютера ценные сведения о человечестве. Такая заинтересованность болидом вполне понятна: желая разобраться, с кем они имеют дело, чужаки явно пытались подключиться к компьютерам исследовательской базы. Только вот абсолютно вся информация на них была уничтожена после запуска протокола «инкогнито», и единственным потенциально целым хранилищем данных оставались системы разбившегося «Призрака»

Чего они не могли никак знать — так это заражения простенького бортового компьютера болида зловредным искусственным псевдоинтеллектом, из-за которого начались все проблемы землян. Макаров надеялся, что если чужаки смогли адаптировать земную электронику к своим вычислительным устройствам, то и палеовирус мог приспособиться к инопланетной информационной среде, преподнеся несколько неприятных сюрпризов. И если они вызовут замешательство. То им можно воспользоваться для побега.

Конечно, в этом, с позволения сказать, плане имелось больше дыр, чем определённости. Начиная с отсутствия всякой гарантии, что творение лаборатории Куртца сумеет освоиться в инопланетных сетях. Другим узким местом «плана» было то, что Олег большую часть времени сидел взаперти. Если он не сможет выбить дверь — на этом всё и закончится. Наконец, предстояло найти выход из бункера, внутреннее устройство которого оставалось неизвестным за пределами маршрута в допросные комнаты. Эти проблемы представлялись едва ли не более серьёзными, чем работоспособность палеовируса — и всё же призрак наежды лучше, чем её полное отсутствие.

Несколько плавных движений, вдох и выдох. Напоследок Олег сложил руки вместе, как бы кланяясь невидимому партнёру по занятиям. Ритуал, не имевший смысла, но плотно вошедший в привычку с юных лет. Теперь можно снова завалиться без движения на жесткий лежак.

— Зачем вы это делаете? — спросил Нэцке, глядя в лицо Макарову. Они в очередной раз сидели друг напротив друга в кабинете для допросов.

— Делаю что? — отозвался тот.

— В том-то и дело, что ничего, — разворачивая очередную порцию гар-гара хмурился пришелец. — Ваше поведение разительно изменилось по сравнению с предыдущими неделями заключения. Больше спокойствия, меньше суеты.

— Вы что, подглядываете?

Нэцке издал звук, обозначавший у него, судя по всему, иронию.

— Можно подумать, у вас в голове ни разу не возникло подобного подозрения. Конечно же, мы наблюдаем. Как же иначе? Разве, поменяйся мы местами, вы не поступали точно так же? Признайтесь честно.

— Возможно.