Партия на троих

Вдоль стен на потемневших от времени деревянных скамьях сидели люди — министры, представители политических партий и парламентских фракций, несколько человек из генштаба. Они довольно громко переговаривались друг с другом, обсуждая повестку сегодняшнего Королевского Совета, последние новости и личные дела. На помосте у дальней стены под сенью герба дома Ривеллов (пронзённое цветком сердце на серебряном поле) стоял трон с высокой спинкой, один из нескольких, используемых ниарскими королями. Пока он пустовал — монарх должен прийти в залу последним. Двумя ступеньками ниже золочёного кресла стоял худощавый мужчина с совершенно незапоминающейся внешностью: канцлер Борган. «Серый» — вот его лучше описание. Костюм, волосы, глаза, цвет кожи — всё казалось серым, даже несмотря на то, что с формальной точки зрения Борган был голубоглазым шатеном.

Заметив вошедшего в залу принца, канцлер перестал нашептывать что-то на ухо секретарю Совета, приклеил на лицо одну из своих штатных улыбочек и вежливо поклонился. Теи ответил с той же холодной учтивостью, что обычно. Ни к чему привлекать внимание Боргана изменением в своём поведении. Канцлер был прозорлив и скользок, так что не стоило заставлять его тревожиться раньше времени.

Его Высочество приветствовал собравшихся лёгкими кивками головы и взмахом обтянутой перчаткой руки. Наконец, он сел на отведённое ему место недалеко от трона и стал ждать, оглядывая помещение и собравшихся в нём людей. Мысленно он пытался оценить, кто из присутствующих поддержит его выступление, кто выкажет недовольство открыто или тайно. Потенциальных сторонников в зале оказалось не так много, в последние годы Борган приложил немало сил к тому, чтобы ключевые посты в государстве заняли удобные ему назначенцы. И всё же голос принца не должен был потонуть в тишине или негодовании. А даже если и так — что ж, бурные овации членов Королевского Совета всё равно не были составляющей его плана.

Теи повернул голову в сторону входа, где герцог Эвранианский устраивал выволочку караульному солдату, вставшему по струнке с выражением явного недоумения на лице. Сцена закончилась тем, что стражник отдал честь и поспешил прочь из помещения. Принц знал, что предлог был явно надуманным: таким образом дядя выдворил прочь гвардейца, позаботившись о замене его на доверенного человека. Вскоре освободившийся пост занял Олеек Ле Рэ — бывший разведчик, служивший в «Клинках», а теперь руководивший службой безопасности дворца. Надёжный человек, разделявший взгляды принца и преданный ему.

Внезапно гомон внутри бывшего донжона затих, все собравшиеся встали: в помещение вошел Его Величество Колет Второй. Теи тоже поднялся и посмотрел на своего отца, невольно подумав, насколько они похожи внешне. Та же худоба, высокий рост, светлые, почти бесцветные волосы, в которых терялась седина… Интересно, будет ли Теи похож на своего родителя внутренне, когда доживёт до его лет? Принц надеялся, что не во всём.

Заседание началось рутинно. Канцлер озвучил повестку дня, в которой значились вопросы развития транспортной инфраструктуры южных провинций, привлечение инвесторов в строительство морского порта на острове Т’Форил, внесение изменений в законодательство о среднем образовании. Затем начались пространные дискуссии. Министр финансов доказывал, что бюджетные деньги выгоднее выкладывать в строительство новой ветки железной дороги до городов Нваленского Союза, в то время как группа парламентариев убеждала собравшихся, что юг — направление более перспективное из-за наличия месторождений металлов. По портовому строительству тоже развернулся спор: две группы лоббистов отстаивали разные проекты. Один предполагал проведение дноуглубительных работ, что обещало машиностроительной корпорации «Птирон» крупные заказы на землечерпалки. Другой проект решал эту проблему перенесением порта в удобную глубоководную бухту на севере Т’Форила, однако требовал подведения дороги¸ что вполне отвечало интересам «Транспортного синдиката Вилля и Кенно». Король внимательно слушал аргументы спорщиков, периодически совещаясь с канцлером — но от его имени говорил в основном Борган.

Принц слушал перепалки вполуха. Не то чтобы его не волновали проблемы развития экономики — он прекрасно понимал, насколько важны рассматриваемые на сегодняшнем Совете вопросы. Однако Теи слишком занимали предстоящие события, чтобы размышлять над проблемами строительства портов и дорог.

С улицы послышались приглушенные хлопки — верующие начали запускать фейерверки в память о пророке Липаскии, по легенде обладавшем способностью во время проповедей перекрикивать своим голосом раскаты грома. Теи заметил, что некоторые из присутствующих в зале благоговейно осенили себя знамением Демиурга.

Переглянувшись с дядей, он подал тому условный знак, а затем встал с места.