#Партия

Я криво выразился, но… положа руку на сердце, я бы тоже решил, что у того, кто так о себе рассказывает, во Франции осталась женщина. Любовь всей его жизни… На самом деле, я о мужчине с тобой говорил. Этот звонок из Франции, потому что я ему должен. Я ему по гроб жизни обязан. После смерти моих родителей он был для меня ближе всех. И он… я делаю глубокий вздох… он умирает. А я впервые не знаю, поступил ли я правильно, дав ему одно обещание. Понимаешь, мне просто некому довериться. Мне не на кого оставить Контору…

Но Тарасов с Конторой пока справляется, звучит уверенный голос Павловой.

Справляется? Я сам не узнал свой тон. Хлёстко, резко мой голос рассёк воздух так, как хлыст рассекает кожу. Наташа дёрнулась и вцепилась руками в матрас. Глядит на меня, словно видит во мне чужого. Я отвернулся и уперся ладонями о подоконник. Глаза бесцельно бродят по улице сейчас там так же пусто и просторно, как и у меня в душе.

«Итак, я снова сам по себе…»

Скажи, ты в душ пойдёшь? обернулся я. Или вернёшься к себе в номер? Нет, я не гоню тебя, просто мне нужно сделать один звонок. И, к сожалению, конфиденциальный.

Вы уже поняли, что я собираюсь сделать, да? Нет, я не хочу «слить» её. Она сейчас вообще ни при чём. Моя проблема состоит в том, что у меня, как у всех мужчин, к тридцати годам сложилась определенная схема поведения с женщинами. В юности тебя привлекает охота, новизна, жажда ощущений. Чуть позже эмоции, когда все твои ссоры должны обязательно закончиться яростным слиянием на куче сброшенной в прихожей одежды.

Я был и там, и там, но на самом деле схема всегда одинакова. Это всегда начинается так: взгляд, желание. Первое прикосновение. Твоя удачная фраза и её ответ, из которого ты узнаешь, станет ли «твоей» эта женщина. Длительные или короткие ухаживания, кафе или ресторан, первый поцелуй, страстный поцелуй и наконец постель. Потом опять постель, потом ещё немного постель, а затем всё просто надоедает. Далее следует длительный или быстрый процесс расставания. Но с Павловой у меня с первого дня всё было не так: это она ко мне потянулась. Я отбрыкивался от неё. Сообразив, наконец, что наш конфликт мешает моей работе, я попытался перевести всё в дружеский тон, но он очень быстро сменился личными темами. Она била меня наотмашь. Я еле сдерживался, чтобы не нанести ей удар в ответ. Затем появился лёгкий флирт и первый намёк на интимность. И наконец это произошло, подловив меня в тот самый момент, когда она и я ещё могли остаться «просто друзьями».

Но больше всего меня беспокоили мои чувства к ней. По моей схеме, с этой женщиной всё должно было быть предельно просто. Это она хотела меня, я очень долго нет. Она с первого дня не надеялась на продолжение. Я в свою очередь думал, что смогу провести с ней несколько дней здесь, потом в Москве, после чего последует неизменное «извини», которое не обещало быть сложным ни из-за её характера, ни из-за моей позиции на работе. Но какими-то неисповедимыми путями Наташа вошла мне в душу, и моё отношение к ней стало меняться слишком круто и чересчур стремительно.

Оказалось, что с ней может быть невероятно легко. Она ничего от меня не требовала. Позже я догадался: это она держит со мной дистанцию. Начав присматриваться к ней, я, к своему удивлению, нашёл в ней опыт, осмысленность, доброту. У неё была своеобразная восточноевропейская красота, вкус, характер, внешность и ум, которые обостряли мои ощущения. Но самое главное, она так и не дала мне до конца понять, какой она была на самом деле. Чуткая, улавливающая любой оттенок моего настроения она в свой черёд изучала меня, как науку. И ни разу не переступила черты, за которой всегда следует моментальный разрыв. Очень чувственная от природы, но скрытная она отдавалась полностью и никогда не вручала себя до конца.

«Я никогда не буду обладать ей целиком, вдруг с ослепительной ясностью понял я. Она просто этого не позволит. Потому что она понимает, кто такой я».

Горечь острая, едкая, щемящая от того, что я такой, от того, что она вот такая; и от того, что я снова один подкатила к горлу. Я отвернулся, ожидая, когда она уйдёт.

Но умная женщина это сначала всё-таки просто женщина…

Краем глаз я заметил, как Наташа поднялась и, отбросив простыни, неторопливо направилась ко мне. Я прищурился, точно зная, что в уголке моего рта сейчас бродит хищная усмешка: эта женщина шла ко мне, чтобы предложить себя мне. И я бы точно взял это. Вот только она, подойдя ко мне вплотную, положила руку мне на предплечье, погладила, успокаивая.

Что ты хочешь? Я оперся ладонями о подоконник, разглядывая её глаза, прозрачные, как первая осенняя изморозь. Она прижалась прохладной щекой к моей груди.

То, что ты сказал… мне очень жаль, Саша. Но это всего лишь жизнь. А у тебя всё получится я это знаю. Ты же всегда был лучшим даже я это поняла.