#Партия

Прекрасно, сухо киваю я. Деньги на билет и на такси есть? Или мне перевести тебе «десятку» на карточку?

Тень радостно машет руками.

Нет, Саша, не надо. У меня есть деньги. Ты… ты прости меня, хорошо? Я… я, честно, я так не хотела.

Несмотря на то, что тень на стене удрученно всплеснула руками, Лиза пытается улыбнуться мне. Вот только улыбка совсем не трогает её глаз и выходит невесёлой.

«Что же с нами случилось? И так быстро? разглядывая Лизу, думаю я. Неужели я что-то в ней проглядел? Или всегда обманывался? И куда делась та солнечная девочка, в лексиконе которой за последних два года появились лишь два новых слова: «секс» и «загс»? А может, я никогда не сравнивал Лизу с другими женщинами? Потому что сравнивать было попросту не с кем. Или же я, устав искать, решив воспитать эту девочку «под себя», а в итоге почти сломал её?»

Вы уже догадываетесь, что я собираюсь сделать? Нет, я не хочу уйти к другой женщине. Я хочу просто уйти. Один. Я хочу обратно свою жизнь, своё время. И я очень хочу, чтобы Лиза сама меня отпустила.

Ну всё, солнышко, увидимся в Москве, вполне бодрым тоном изрекаю я. Фотографии за стеклами «стенки» бликуют то ли от того, что тень за головой Лизы, грустно махнув рукой, исчезает, то ли потому, что Лиза вытирает слёзы и часто-часто кивает мне.

А я отключаюсь. Ещё десять минут таращусь в умерший монитор. На душе у меня отвратительно, но постепенно эмоции распадаются. И, как это ни странно, с моих плеч словно медленно падает груз, который я носил последние два года. Точно я отпускаю на волю чужую судьбу, случайно попавшуюся в мою клетку. Проясняется голова. Я закрываю ноутбук. Звоню Шевелёву. Узнав, что творится в Конторе, перезвонил Ленке, которая тут же выдала мне все остальные новости. Напоследок, уже подготовленный, набираю Тарасову и кратко отчитываюсь за подготовку к тендеру и за работу Павловой. На коварный и скользкий вопрос: «Ну, как она тебе?», отвечаю: «Нормально. Закончит испытательный срок разберёмся». Но я вру: мы никогда с ним не разберёмся, потому что Тарасов никогда не смирится со своим поражением. Сейчас я понимаю это так же ясно, как и то, что уйди Павлова и на её место Тарасов возьмёт другую (или другого). Потом третьего, четвёртого, пятого, пока не уйду уже я, устав топтаться в этом замкнутом круге. Так постепенно в моём сознании начинает вырисовываться решение, которую я подспудно носил в себе два с лишним года.

Ещё колеблясь, набираю хозяину Конторы. Хозяин берёт трубку только на пятом гудке:

П-привет, С-сашка.

Его голос звучит грустно и мёртво. А по моей спине и рукам прокатывается обжигающая холодная волна увы, я хорошо помню, как звучал голос моей матери, когда она предчувствовала неотвратимость смерти.

Как вы? стараясь говорить бодро, спрашиваю я, надеясь, что ошибаюсь, что мой звонок просто случился не вовремя, и…

Д-диагноз т-ты знаешь. Неоперабельное… Чудес не бывает… А ч-что в К-конторе? спрашивает он без особого интереса.

Вы… вы были правы. Да, я согласен, помедлив, говорю я.

В трубке повисает молчание, потом слышится короткий вздох искреннего облегчения.

Т-ты молодец, Сашка… Спасибо, что всё п-правильно понял. Т-теперь я буду с-спокоен. Как только выправлю д-документы, прилетишь ко мне?

Когда?

Через два месяца.

«Так быстро…»

Вы были так уверены, что я соглашусь? Я стараюсь не думать о том, что через два месяца человек, которого я любил, навсегда уйдёт от меня.

Ну, я всегда в т-тебя верил, хозяин тихо смеётся. Скажи, что будешь д-делать с К-конторой? Т-ты уже что-то п-планировал, да?

Если вы хотите, чтобы мы остались на плаву, нам нужно открыть отделение в ЕС. Иначе мы с вами рискуем заказами. Я упираю на слово «мы», точно он и я сделаем это вместе.

Интересная мысль. А г-где именно в ЕС? задумчиво тянет хозяин.

Во Франции. Париж или Лион. Но не Марсель, точно.

В Франции, к т-твоему с-сведению, с-самое высокое налогообложение, язвительно сообщает хозяин.

А Франция вообще родина НДС, нахально парирую я так, как делал это раньше, когда он был здоров, а я очень любил с ним пререкаться. Но я, в отличие от вас, я знаю эту систему. Есть послабления для EURL-фирм.

Вот к-как? И т-ты молчал? А ну-ка, д-давай рассказывай!

Пока я объясняю свою задумку, хозяин слушает, соглашается, смеётся и оживлённо спорит. Уже громовым голосом, напоминающим его прежний тон, он требует сделать точные выкладки, прислать их и обязательно перезвонить утром. Прощается, а я опускаю мобильный на стол. Стою и кусаю губы.

«Вот и всё, думаю я. Всё. Итак, моя судьба всё-таки нашла меня».

Бросив рассеянный взгляд на часы (в двенадцать у меня встреча с чехами), медленно иду к шкафу, вытягиваю на свет свежую рубашку. Бездумно перебираюсь в костюм, завязываю галстук. Последнее, что приходит мне в голову, перед тем, как я захлопываю дверь это то, что в пять вечера я увижу Наташу. И эта мысль, как ни странно, успокаивает меня. Нет, не так, как это было во сне. Не так, но всё-таки…»

2

«Итак, он всё-таки ушёл… Вернее, улетел, как Карлсон, но обещал вернуться.