Партизанской тропой Гайдара

Когда советские войска освободили Украину, в село Леплява был направлен специальный корреспондент «Комсомольской правды» Алексей Филиппович Башкиров. От него узнали, что партизанским отрядом, бойцом которого стал Гайдар, командовал Федор Дмитриевич Горелов, первый секретарь Гельмязевского райкома партии, но Горелова, как и многих бойцов его отряда, нет в живых, что в Лепляве Гайдара помнят семьи погибших партизан Степанца и Касича, а в деревне Михайловское — вдова лесника Швайко. Сын Швайко, Володя, был своего рода ординарцем Гайдара.

Башкиров также сообщил, что Аркадий Петрович зарекомендовал себя в отряде превосходным пулеметчиком и особенно отличился в бою у лесопильного завода. Гайдар вел дневник, написал несколько лирических произведений в форме писем к сыну, но всегда носил их с собой, и они попали в руки к немцам.

Это было последнее свидетельство военных лет, и оно легло в основу всего, что писалось потом о Гайдаре, о его пребывании в партизанском отряде.

...Я перечитал все эти по-солдатски немногословные донесения и письма два десятилетия спустя, работая над биографией Гайдара, и меня оглушила вдруг лавина вопросов, которые не приходили раньше в голову.

Гайдару накануне падения Киева предлагают место в самолете. А он отказывается. Почему?

Корреспондент «Комсомольской правды», Аркадий Петрович попадает в группу полковника Орлова, летчика. При каких же обстоятельствах?

Орлов пишет: «В долгие дни наших мытарств там он был моим помощником и другом». А сколько их было, этих дней?

В чем заключалась помощь? Кстати, а что нам известно о самом полковнике Орлове, кроме того, что он полковник?

Далее. Что представлял собой партизанский отряд? Сколько в нем было бойцов? Командир отряда, говорят, убит. А кто же все-таки из его бойцов остался жив? И, наконец, самое главное: как случилось, что Гайдар погиб?..

Почему на пути трех или четырех партизан, когда они возвращались с продовольствием, оказалась засада?..

Чем дольше я думал, тем сильнее убеждался: мы почти ничего не знаем о последних месяцах жизни Гайдара, возможно, самых героических в его биографии.

В Москве мне помочь никто не мог. И я понял: надо ехать на Украину, в Лепляву.

ГЛАВА II. ДВАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

Август 1962 года. Стремительно-тревожный перестук вагонных колес. Глубокое, как в самолете, кресло быстроходной «Ракеты», идущей в Канев.

Мелко дрожит алюминиевый пол. Я вдруг мысленно говорю похожей на древнего ящера «Ракете»: «Скорей, теперь как можно скорей...»

Автобус идет от Тарасовой горы, где похоронен Шевченко, к центру Канева. У площади Ленина конечная остановка. Замечаю указатель — стрелу на металлическом штоке. Она повернута острием к воротам городского парка. На стрелке черным — «К могиле А. П. Гайдара».

Вхожу в парк и медленно иду по аллее.

В вечной скорби склоненная фигура солдата — братская могила ста сорока одного парашютиста.

Еще медленнее двигаюсь дальше. Интуитивно поворачиваю направо. За ровно подстриженным кустарником — просторная площадка. Сквозь зелень кустов тускло блестит полированный камень. Еще шаг — и я вижу красновато-коричневый постамент. На нем отливающий вороненой сталью мраморный бюст: обнаженная голова, сильные плечи, обтянутые солдатской гимнастеркой с орденом.

Писали, что Гайдар покоится на самом берегу Днепра. Это не совсем точно. Памятник высится на холме. От подножия его до Днепра добрых три километра.

...Как мне объяснили, если я спущусь вниз и пойду мимо вон тех беленьких домиков к реке, то выйду к парому, который перевезет меня в Лепляву.

Но подумалось: «Не надо спешить. За двадцать с лишним лет многое могло перемениться, и неизвестно, остался ли сейчас в Лепляве кто-нибудь из тех, кто помнит Гайдара. Лучше навести сперва справки тут, в Каневе».

В каневской детской библиотеке имени Гайдара, которая помещалась в ту пору в тесном деревянном домишке, шел ремонт, и в ней никого, кроме рабочих, не было. Но мне повезло, и скоро я уже беседовал с Еленой Петровной Возной. Она показала скромную экспозицию, посвященную писателю, а потом ушла в другую комнату и вынесла сбитую из двух кусков доску. На ней ножом было вырезано:

А. П. ГАЙДАР, писатель и воин, пулеметчик партизанвiйського отряда.

Погиб в октябре 1941 г.

Над словом «октябрь» было поставлено «26».

— С могилы в Лепляве, — объяснила Елена Петровна. — Наши, когда пришли в 1943 году, доску эту для начала и прибили.

— Не знаете, помнит там кто Гайдара?

— К нам приходила недавно жена одного партизана. Рассказывала ребятам про Аркадия Петровича. А под конец даже заплакала. Фамилия ее Степанец...

«Значит, жена Степанца, о которой писал еще Башкиров, — подумал я, — по-прежнему живет в Лепляве. Вот теперь — на другой берег».

— Что скажете? — улыбаясь, спросила женщина в черном платке, половшая клубничные грядки.

— Скажу, что приехал поговорить с вами.

— Тогда пойдемте в хату.