Партнеры по преступлению

– Точно сказать не могу. Впрочем, думаю, что да, есть. То есть я написал ему письмо.

– Ваше имя, сэр?

– Мистер Монтгомери Джонс.

– Сейчас я доложу о вас мистеру Бланту.

Спустя какое-то время Альберт вернулся.

– Не могли бы вы подождать несколько минут, сэр? Мистер Блант в данный момент занят, у него важное совещание.

– О да, разумеется, – ответил мистер Джонс.

Решив, что он произвел на клиента достаточное впечатление, Томми нажал на звонок на столе, и Альберт распахнул перед Монтгомери дверь, впуская его внутрь.

Томми встал из-за стола ему навстречу и, обменявшись рукопожатиями, жестом пригласил занять свободный стул.

– Итак, мистер Монтгомери Джонс, – бодро произнес он, – чему мы обязаны удовольствием видеть вас?

Мистер Джонс вопросительно посмотрел на третьего человека в комнате.

– Это мой личный секретарь, мисс Робинсон, – пояснил Томми. – Вы можете говорить в ее присутствии совершенно свободно. Насколько я понимаю, вас к нам привело одно семейное дело весьма деликатного свойства?

– Видите ли, не совсем так, – неуверенно ответил Монтгомери Джонс.

– Вы меня удивляете! – заявил Томми. – Надеюсь, вы сами не попали ни в какие-то неприятности?

– Нет-нет, что вы, – возразил мистер Джонс.

– Что ж, в таком случае, – произнес «мистер Блант», – давайте сразу перейдем к фактам.

Увы, как оказалось, этого-то Монтгомери Джонс как раз и не мог сделать.

– Я пришел попросить вас об одной весьма необычной вещи, – произнес он, подбирая слова. – Видите ли, я даже не знаю, с чего начать…

– Мы никогда не беремся за дела о разводе, – предупредил его Томми.

– Господи, нет, речь не об этом, – успокоил его мистер Джонс. – Речь совсем о другом. Это такая глупая шутка, только и всего.

– Кто-то сыграл с вами загадочную шутку? – уточнил Томми.

Но Монтгомери Джонс вновь отрицательно покачал головой.

– Ну, хорошо, – произнес Томми, откидываясь на спинку стула. – Не торопитесь. Давайте вы все расскажете мне сами.

Воцарилось молчание.

– Видите ли, – наконец заговорил мистер Джонс. – Это произошло за ужином. Я сидел рядом с одной девушкой.

– И?.. – спросил Томми, намекая, что, мол, пора продолжать.

– Она была… У меня даже нет слов, чтобы вам ее описать, но такой, как она, я еще ни разу не видел. Она родом из Австралии, приехала сюда вместе с другой девушкой. Они вместе снимают квартиру на Кларджес-стрит. Она страшно рисковая. У меня нет слов, чтобы описать, какое впечатление она произвела на меня.

– Почему же, мы отлично это представляем, – подала голос Таппенс.

Она сразу поняла: если они хотят услышать правду о несчастьях бедного мистера Джонса, без женского сочувствия – столь разительно отличающегося от делового подхода мистера Бланта – им никак не обойтись.

– Мы всё прекрасно понимаем, – добавила она для пущей убедительности.

– Видите ли, я был совершенно не готов к тому, – произнес мистер Монтгомери Джонс, – что девушка способна перевернуть всю мою жизнь. Кстати, у меня была еще одна девушка – нет, даже две. Одна очень даже веселая и все такое прочее, но мне не совсем понравился ее подбородок. Правда, она прекрасно танцевала. Кроме того, я знаю ее всю мою жизнь, что придает любому молодому человеку уверенности в себе. Затем была одна девушка из «Фриволити». Ужасно забавная, но, с другой стороны, из-за нее у меня с матерью возникли бы проблемы, а зачем они мне, тем более что я не горел желанием жениться ни на одной из них. Но я, как вы понимаете, задумывался о подобных вещах, как вдруг – бац! – словно гром среди ясного неба. Я оказался рядом с этой девушкой, и…

– Весь мир перевернулся, – подсказала Таппенс сладчайшим голосом.

Томми беспокойно поерзал на стуле. К этому моменту мистер Джонс порядком утомил его перечислением своих любовных романов.

– Как вы, однако, верно сказали, – вздохнул Монтгомери, – именно так все и было. Единственное, мне кажется, я ей не слишком понравился. Может, с первого взгляда этого не заметно, но я не слишком-то умен.

– О, зря вы скромничаете! – заверила его Таппенс.

– О нет, я прекрасно понимаю, что не бог весть что собой представляю, – ответил мистер Джонс с милейшей подкупающей улыбкой. – По крайней мере, в глазах такой замечательной девушки, как она. Именно поэтому я и хочу провернуть это дело. Оно – мой единственный шанс. Такая чудная девушка, как она, никогда не возьмет назад свое слово.

– Безусловно, мы желаем вам только удачи и все такое прочее, – проникновенно начала Таппенс, – но я не совсем понимаю, что, собственно, вы хотите сделать.

– О Боже! – воскликнул мистер Монтгомери Джонс. – Разве я вам уже не объяснил?

– Нет, – ответил Томми, – не объяснили.

– В общем, дело обстоит следующим образом. Мы с ней разговаривали про детективные истории. Уна – так ее зовут – ужасно увлекается ими, так же, как и я. Мы разговорились об одной такой истории. В ней все завязано на алиби. И тогда у нас возник разговор про алиби и как их можно подделать. И я сказал… нет, это она сказала… черт, кто же из нас двоих это сказал?

– Ничего страшного, какая разница, – успокоила его Таппенс.