Партнеры

– А я забыл… – прозвучал сверху растерянный ответ.

– Хех, – усмехнулся конь и слегка тряхнул гривой. – Сегодня будем отрабатывать с тобой одну штуку. Ты ведь отныне в курсе, что я не человек в лошадином обличии, но – конь. И сейчас ты будешь учиться говорить со мной на языке, понятном каждой мало-мальски ходящей под седлом лошади. Также смоделируем несколько примеров моего непослушания – как будто я немой, поскольку ты обязательно должен уметь управляться прежде всего с обычными скакунами. Но сперва давай разогреемся.

– Луи, перед тем, как начнем… Хочешь морковку? – И Джон, наклонившись, протянул коню угощение.

– Гм, – с удовольствием захрустел жеребец, приняв лакомство, – подкупить хочешь?

– Нет, что ты, – засмеялся ученик, – просто пытаюсь быть вежливым… На вашем языке.

– Что ж, начало весьма неплохое, – заметил конь и поднялся в легкую рысь.

Когда прошли пару кругов, Луи кто-то окликнул, и он, перейдя на шаг, повернул голову. В стороне стоял еще один его знакомый – светло-серый30 американский рысак31 Себастьян, пару лет назад состоявший на военной службе, а по выходе на гражданку поступивший работать сюда сторожем. На нем была легкая сетчатая попона32 с форменной нашивкой «security» по бокам.

– Эй, лейтенант, давненько не виделись! – поприветствовал его Луи Бенедикт.

– Да вас, салаг, из конюшни не дождешься, – встряхнул белоснежной гривой бывший вояка. – Все катаешь своих криворуких?

– Ну, криворукие, предположим, не все, – заступился за Джон Луи, после чего шепнул ученику: – Я побеседую пару минут, ты не против?

– Луи, да что ты спрашиваешь…

– Считай это тоже вежливостью – на твоем языке, – весело подмигнул конь и подошел к лениво положившему голову на заборчик Себастьяну.

– Ну как там Питер, жокей33 его не звонил? Взяли они тот кубок, не знаешь?.. – Пока кони болтали о своем, Джон сидел, расслабившись, и глядел то на безоблачное небо, то на товарища своего инструктора, то скользил взором по дальним конюшням. Он отнюдь не собирался подслушивать чужой разговор, даже лошадиный, но иногда против воли замечал, что речь зашла о нем.

Беседа продлилась недолго. После Себастьян пошел куда-то по своим делам, а Луи и Джон возобновили занятие.

– Себастьян, – поделился конь, – один из тех, кто всерьез считает наше умение говорить настоящим даром небес, своего рода компенсацией за вечную роль жертвы в природе. Ты мог заметить по некоторым его выражениям, что он несколько свысока относится не только к немым, но даже к людям – к большинству из них. Мы немного говорили о тебе. Я сказал ему, что ты славный человек, но он мне, разумеется, не поверил – может, ты слышал его скептический смешок. Он считает, что когда-нибудь, в отдаленном будущем, наступят времена так называемой «иппократии»34 – новой эпохи, когда разумные кони, достаточно увеличившись в численности, станут постепенно смещать «изжившую себя» цивилизацию людей, чтобы самим встать у руля власти над планетой. – Джон молчал, но если бы Луи мог его как следует видеть, то заметил бы его округлившиеся глаза… – Не то, чтобы он являлся ярым сторонником таких идей, но ему кажется, что века спустя развитие событий в подобном ключе будет неизбежно. Он мой друг и отличный жеребец, честный и отважный офицер. Но некоторые его понятия кажутся мне слегка… Не знаю, жеребячьими, что ли. Порой он чересчур наивен. Даже если вдруг и попробуют начать какую заварушку – что очень навряд ли, подавляющее большинство говорящих коней за взбеленившимися бунтарями просто не пойдет – и все по той же самой причине, по какой я с таким рвением ищу себе идеального всадника. Не в нашей природе устраивать мировые революции, нам этого не надо… Но вернемся к делу! – Луи отогнал хвостом приставшую муху. – Вот мы с тобой отшагали, и дальше нам нужно рысить…

Последние его рассуждения про миролюбивый характер лошадиного племени несколько успокоили расшалившееся воображение Джона, уже в красках представившего себе повсеместное «восстание коней» и последующий драматический закат истории человечества… А строгий командный тон инструктора и вовсе вернул его из мира жутковатых фантазий на грешную землю, быстро заставив вспомнить о своем горячем желании научиться грамотно ездить, став прекрасным партнером своему говорящему коню, а если вдруг повезет – то и выступить на городских соревнованиях через месяц. Все это мигом всплыло в голове Джона и вышло на первый план, оставив весь «конный апокалипсис» где-то далеко позади…

– …И дальше нам надо рысить, – продолжил урок Луи, даже не подозревая о творившемся в душе ученика. – И ты, как обычно, начинаешь меня высылать. Ты уже давно знаешь, как это делать, и выполняешь привычные действия, ожидая от меня привычного же послушания. Но что, если… – Он выдержал интригующую паузу. – Что, если я вдруг решу не подчиняться? Что ты тогда будешь делать, м?