Парусник № 25 и другие рассказы

Дон пожал плечами: «Не могу ничего предсказать. Будьте наготове, если хотите. Насколько мне известно, ни один из наших медиумов не проводил сеансы, во время которых что-либо материализовалось. Достоверные случаи материализации дýхов редки».

«А может ли дух воплотиться без помощи медиума?»

«Если ты наберешься терпения и будешь ждать достаточно долго, – сказала приятелю Вивиан, – ты сам получишь ответы на все вопросы».

Келсо мрачно усмехнулся: «Но тогда я не успею продать фотографии. Не успею даже проявить пленку… Так что же, как насчет материализации дýхов, Дон? Они когда-нибудь воплощались сами собой?»

Дон рассмеялся: «Не могу сказать, никогда не видел дýхов… Насколько мне известно – нет».

«Но призраки – судя по всему, они появляются, а потом исчезают по своей воле. И полтергейсты».

«А! – встрепенулся Дон. – Это совсем другое дело. Я говорил только о дýхах, с которыми общаются медиумы. Призраки и полтергейсты относятся к другим категориям явлений. Таким образом, существуют по меньшей мере три различных класса явлений такого порядка».

Келсо недоумевал: «Разве тут не возникает путаница? Как вы различаете эти три класса явлений?»

«Они ведут себя по-разному. Дýхи – обозначим этим термином фактических или воображаемых существ, с которыми общаются медиумы – ведут себя и мыслят примерно так, как мы ожидали бы от умершего человека, если бы он был жив. Призраки, судя по всему, не обладают собственной волей и не мыслят. Они – отпечатки сильнейших эмоциональных переживаний в парапсихологическом субстрате, проявляющиеся в определенных условиях. Каковы в точности эти условия, никто не знает. Полтергейсты – „шумные призраки“ в переводе с немецкого – невидимые проказники. Обычно они встречаются в домах, где живут дети-подростки. Вполне возможно, что полтергейст – не более чем результат бессознательного телекинеза со стороны одаренного подростка. Таковы мои предположения – но это всего лишь предположения. По-моему, полтергейсты не вписываются в рамки явлений типа дýхов и привидений».

«Слушай!» – подняла палец Джина. Из комнаты №3 доносился звонкий и четкий голос Молли Тугуд, говорившей устами Айвали Трембат.

«Привет!»

«Привет! – откликнулся сидевший в комнате №3 наблюдатель, студент по имени Том Уорд. – Как у тебя дела сегодня вечером?»

«У меня все в порядке. Кажется, мы не знакомы?»

«Нет, мы еще не встречались».

Джина подала знак Дону – в комнате №8 начинал общаться с потусторонним миром юный Майрон Хогарт; контролировавший его «дух» постукивал пальцами по столу. Почти одновременно в комнате №4 присвистнула старуха Хогарт.

«Здорово, шалунишка! – воскликнула старуха Хогарт. – Ты сегодня неплохо выглядишь – на тебе красивое розовое платьице».

«Да, мэм, – ответил тоненький голосок маленькой девочки. – Я принарядилась, потому что рада вас видеть».

«Этого любезного молодого человека зовут доктор Когсвелл», – старуха представила пожилого нейрохирурга.

«Как поживаете? – отозвался дух девочки. – А меня зовут Перль, я – негритянка из Мемфиса, штат Теннесси».

Из других громкоговорителей тоже стали доноситься звуки; внезапно «зал управления» заполнился неразберихой множества разговоров.

Джина произнесла изумленным полушепотом: «Они все установили контакт – каждый из них!»

Прошло две или три минуты. Медиумы болтали со «связными» из загробного мира – шутили, сплетничали, обменивались приветствиями, занимались бессодержательной болтовней.

Дон наклонился к микрофонам, соединенным с переговорными устройствами в ушах операторов: «А теперь – первый вопрос».

В комнате №3 Том Уорд, студент теологического колледжа, задал Молли Тугуд первый из заранее приготовленных вопросов.

«Как выглядит мир, в котором ты сейчас находишься?»

Из громкоговорителей доносились ответы разных обитателей потусторонней сферы; все они записывались на пленку.

«Второй вопрос!» – сказал Дон.

Следующий вопрос операторы задали во всех помещениях, кроме комнаты №3: «Знакома ли тебе Молли Тугуд? Можешь ли ты поговорить с ней сейчас?»

В дополнение к тому же вопросу каждый из наблюдателей, кроме того, что сидел в комнате №2, спросил: «Знаком ли ты с сэром Джервейзом Десмондом?»

Так звали «духа», с которым общался Алек Диллон; пока из семи комнат доносились ответы на дополнительный вопрос, сэр Джервейз, английский аристократ эпохи Регентства, критиковал Алека устами самого Алека, надменно и гнусаво растягивая слова. Алек Диллон, не полностью погруженный в транс, оправдывался и защищался – они продолжали браниться, пока не вмешался забавлявшийся происходящим наблюдатель.