Паштет

Учти — насилие полезно!
Встал на пути болван болезный?
Из пустяковины, из слова
Умей поднять дебош толковый.
Тот, кто с тобою начал спорить -
Изведать злое должен горе,
Заткни ему хлебало ором,
Чтоб подавился разговором.
А если не помогут вопли -
Чтоб утереть болвану сопли,
Хватай палаш для проясненья,
Кто здесь достоин уваженья,
И кто кого повалит на пол,
Тот и мужчина, не растяпа!

Проигравший, голый, как Иов, грустно посмотрел на резвящегося Хассе и напомнил, что свой палаш он проиграл, а драться голым и кулаками, да против десятка московитов — просто неразумно. При этом Гриммельсбахер воспользовался тем, что Нежило, открыв рот, слушал бравую песню в исполнении канонира Хассе и ловко, по-котовьи, уцапал себе еще кусман мяса с солидным слоем жира.

— Несомненно, что если бы русских было восемь — ты бы навалял им сурово? — продолжил резвиться здоровяк. К удивлению Паши игрок, обладавший весьма ехидной натурой и вспыльчивым нравом никак не возражал своему командиру орудия, только вздыхал печально и чавкал, как еж, вгрызаясь в шмат мяса. Показалось попаданцу, что все это уже бывало и тут уже давно привычная ситуация. Так и вышло, когда Хассе истощил запасы своей иронии и уже серьезно стал собирать голому пожитки. Нежило сбегал за Шелленбергом и тот шустро явился, как из под-земли выскочил. Все трое канониров пожертвовали в пользу незадачливого любителя игры в кости что было не очень жалко и на глазах голый оделся.

Наглядная иллюстрация получилась старой поговорки — с миру по нитке — голому рубашка! Правда, кафтан с покойного Шредингера сидел на тощем теле Гриммельсбахера как на корове — седло, но во-всяком случае облик "омерзительной и богопротивной наготы" был прикрыт, что артиллеристы с удовлетворением и отметили. А дальше Хассе увел незадачливого подчиненного под конвоем и потом вернулся к костерку, держа отнятые у того шмотки, чтобы Ирод Иерихонский не удрал опять играть. В голом виде мимо Маннергейма и Геринга проскочить он точно бы не смог.

Сев на свернутую одежду, Хассе успокоился и опять пожалел, что тут нету винца или пива. Паша подумал и выделил из запасов миллилитров двести спирта. Вечер был хорош, к походу он был готов, а развязать языки спутникам стоило, благо теперь почти все его компаньоны по пушкарскому делу сидели у костра.

Развел спирт водой, попробовал теплую смесь и немного перекосившись от вкуса, предложил принять квинтэссенциальной амброзии из аква виты. Мужчины заинтересовались, долго недоверчиво нюхали. Разлил всем, даже чуток Нежило дал, благо в этом жестоком времени не было ни ювенальной юстиции, ни омбудсменов.

— Это же водка, только очень уж крепкая, прямо как жидкое пламя — прокряхтел Хассе, вытирая слезы.

— Крепкая водка — отметил факт и "Два слова".

— А что, тут известно, что такое водка? — искренне удивился Паштет, свято уверенный, что в древней Руси водки не было в принципе, а пили только слабоалкогольные меды. Хотя, возможно эта Русь уже была не шибко древней. Игра в кости тоже немало смутила. В жизни все не так, как на самом деле — вспомнилась Паше поговорка приятеля Лёхи.

— Конечно! Водка — и неизвестна? Как такое может быть? Наш шнапс слабее, видно каковы морозы зимой — такова и выпивка. А это — оттуда — из Шпицбергена — прищурился Хассе.

— Да, из дома — взгрустнул Паша.

— Хорошо пьется — намекнул "Два слова".

Попаданец махнул рукой и — раз и тут водка есть — толку-то жалеть — добавил спирта, оставив только на крайний случай чуточку совсем.

— Ты свое добро положи на вторую телегу, там тебе будет место и твоему слуге — распорядился канонир.

— А что, у нас две телеги? — удивился Паша.

— Четыре. Надо бы шесть, да припасов мало, пороха мало и ядер нет. Так на одну пушку небольшую — шесть телег надо, не меньше. А к большому орудию и до ста бывает. Странно, что ты этого не знаешь. У вас на Шпицбергене что — не воюют совсем?

— Последний раз соседи полезли семьдесят лет назад. Ну и им так всыпали наши, что и сейчас боятся — честно ответил Паштет.

— Ого. Хорошо всыпали, наверное — хохотнул Хассе.

— Или трусы — буркнул задумчиво немногословный Шелленберг.

Разговор уходил не в ту тему, которая интересовала бы Пашу, потому он постарался свернуть с нее в интересный для себя вопрос:

— Не пойму — зачем Йохан нас нанял? У него же есть свои мушкетеры?

Собеседники переглянулись. Хозяин застолья разлил теплый спирт. Приложились, выпили, крякнув. Закусили тем, что нашлось на полотне.

— Это просто. Наемники лучше его мушкетеров.

— Вдвое — втрое — согласился "Два слова".

— Хвастаете? — усомнился попаданец, глазами показывая слуге, чтоб тот и себе мяса взял. Нежило понял намек, утянул кусок курятины, жевал жадно, видно было, что не часто такое угощение перепадает.