Паштет

— А то как же? Обязательно телеги. Набег — дело дорогое, как любая военная компания, расходы громадные — войско снарядить и отправить! Если ты думаешь, что они такой шоблой каждый день ходили, то заблуждаешься. Большие походы оплачивали и устраивали, как правило, заморские султаны. Я имею ввиду турок. Вот там с обозами и правда все было нормально и правильно. Татаровское войско, если оно устраивало снабжение самостоятельно, тоже имело что-то такое. Но пожиже, нет в них турецкой сметки. Часто имущество из набега несли рабы, но на них много не утащишь. Турок стержень любого более менее маштабного вторжения в эти холодные негостеприимные края. Еще раз повторю. Турки несли финансовое бремя в подготовке и обозы были их. Татаровы ходили от безысходности. Часто вынуждены были продавать своих детей в рабство ибо самим было не прокормить, ну да детей у них много. Татаровы в походе кормилися тем, что кто добудет. Бывало от голода дохли прямо в набеге. Что так смотришь? Я не шучу, точно знаю. Часто татаровская конница обьедала крыши ограбляемых ею деревень. Опять не шучу. Крыши были из сена и соломы. Перед тем, как сжигать дома — крыши съедали, чтоб без лошадок не остаться. Нищие они, татарове.

А так сходил в набег, привел рабов, имущество разное приволок… Пару лет жить можно.

— Мне странно это все слышать — помотал головой чуток захмелевший Паша.

Все выпили еще, и по-хозяйски подмели остатки харчей, что не успел слопать не терявший время даром Нежило. Впрочем, он, несмотря на худобу — преуспел.

— Ты сам увидишь, когда московиты построят снова Москву — татаровы снова придут грабить. Так что учись воевать, пригодится. В этом мире хорошо живут только те, кто умеет воевать.

— А татары умеют?

— Вполне. Я же говорю — сама Крымея — бедная местность. Там если кто и работает — так рабы. Виноградники бы там были хороши, как толковали мои приятели генуэзцы, но нехристянам запрещено вино пить, а больше они ничего там и не вырастят. Лошадок у них много и неприхотливые, да ты и сам видал — у русских такие же. Твой конь — яркий пример. Мелочь пузатая — неожиданно выдал Хассе такой знакомый оборот.

— Я татаров представлял конными лучниками, которые кучей наваливаются — признался Паша.

— Нет, у них, как мне рассказывали и мушкетеры есть и артиллерия. И пеше воевать могут. Дикари, конечно и вера не правильная, но воевать умеют. Кстати, татаровы при больших набегах имели ядро войска, которое и вело непосредственно боевые действия, решая вопрос численностью. Затем, открыв дорогу, эта шобла растекалась по территории. Так широко, как можно. Действуя по принципу, что ни сьем, то понадкусываю — похвастался своей эрудицией канонир.

— Хотя мне все равно искренне непонятно? Что они сюда все пёрлись? Тут же бедные земли тоже? — помотал головой Паштет.

— Все познается в сравнении, как говаривал мой приятель — настоятель монастыря. Если сравнить с испанцами, которые сидят на серебряных рудниках в Чехии и Силезии, да еше и Америку открыли и оттуда золото и серебро караванами галеонов потоком идет — то да, бедные. А если как живут людишки и, например, как часто мясо едят — так тут куда богаче.

— Пива нет! — брякнул "Два слова".

— Пиво — не показатель богаствтсва — немного заплетающимся языком ответил Хассе.

— Ну да! — отрезал Шелленберг.

— Пиво может себе позволить любой! — уверенно заявил канонир. И подумав, добавил: 'Нас, наемников кормят пивом и хлебом, вот ты так и считаешь. А у тех, кто богат — вино и водка. Или такая вода жизни, как у нашего друга. Кстати, Пауль, я никак не могу понять — ты определенно разбираешься в военном деле, оружие у тебя такое, примечательное. И держишься с привычным достоинством. Но — хоть и 'фон', а на дворянина не похож, уж я то на эту заносчивую публику насмотрелся. И в то же время — и не из простых. Не люблю непонятных людей, то есть (поправился канонир) — не люблю непонятностей в людях, особенно если они в обслуживании моей пушки. Кто ты? Пойми меня правильно — нам в бой идти вместе.

— Мягонькие ручки — добавил и Шелленберг и тоже уставился внимательно.

— Да, пока говорить будем — пошли своего малого взять из телеги нашей десяток луковиц, мешок с луком я купил. Пусть принесет сюда, я покажу, как можно мясо делать мягким, тебе, глядишь и пригодится — намекнул Хассе убрать лишние уши.

Паша усмехнулся и приказал Нежило идти за луком. Мальчуган повиновался с видимой неохотой, ему, как показалось попаданцу, тоже хочется послушать — кто его хозяин, очень уж походило на то, что малец понимает по-немецки.

— Пузо набок — усмехнулся 'Два слова', глядя на сытого в кои веки слугу, который плелся исполнять распоряжение весьма медленно и даже как-то сонно.

— У нас на Шпицбергене все молодые люди, если здоровые и не дураки — проходят подготовку в военном деле. Год учимся обращению с оружием — начал осторожно Пащтет.

— Что-то не заметил я у тебя умения в 'белом оружии' — серьезно заметил Хассе.

— Ты о чем?