Паштет

- А ну да, он же малой еще. Молочные там выпадают, то се... - подумал Паштет. И вот ведь странность работы мозга - сидя тут он сообразил - что за сорокозубый пришелец валялся кучкой погрызанных костей в лесу. Как раз - вот такой же Нежило. Или девчонка малая. Где-то ж сидят в челюстях заменяющие молочные постоянные зубы. А головенку детскую зверье погрызло немилосердно, вот зубешки и повысыпались...

Жизнь определенно налаживалась, благо и солнце пошло на убыток, жарило не так люто и бочку с водой привезли, а потом - и вторую и первая, опустев - мигом обернулась, да и Гриммельсбахер притащился к пушке, опираясь на какую-то клюку. Ногу он волочил, бок явно берег, дышал с одышкой и вместо морды у него была синяя подушка, в складках которой с трудом угадывались места, где были глаза, нос и рот - но живой. Как ни странно, а видеть этого ковыляющего самостоятельно пройдоху Паше было приятно. Хоть и редкая скотина его камарад - а все же - свой. То, что приятственности могла быть причиной и банальная корысть - попаданец не подумал.

Притащил потоптанный игрок с собой забытую по причине солености лютой жратву - сумку с вяленым трофейным мясом - и сейчас - с водичкой пошла это твердокаменная говядина на ура, только б зубы не сломать, потому как аж за ушами трещит. И так соли хотелось! Ну, понятно - даже облизнуться было сложно - налет на губах и коже - не соленый, как от пота бы полагалось - а горький и с омерзительным послевкусием. С трудом сообразил, что потерял соли много, а горечь - от горелого пороха, копотью легшего на одежду и кожу.

Опять с ранеными возился, пришлось и страдальцу игроку три витаминины выдать, чему тот обрадовался несказанно, потому как видел - стрельцам и немцам порезанным и прострелянным давал Паштет по одной таблеточке - а камараду - аж три!

И черствый душой прохвост отплатил добром - собрал с помощью "Два слова" странные квадратные шапки пришлых и оказалось, что не зря - на каждой был небольшой, но тяжеленький значок - как оказалось - из золота. Вроде и пустячок - а сверточек увесистый получился. Вообще шапки были странными - из отличного сукна, с приделанным сверху белым тонким и дорогим явно полотном, но саму структуру этих шапок Паша понять не мог до того момента, пока посмеивавшийся Хассе не показал наглядно, просунув руку в эту шапку, что оказалась очень похожей при этом на великоватый рукав.

- Эти сукины сыны, гори они в аду - ени чери. Руки султана. Каждого направляет невидимая султанская длань. Так что это не шапка, это и есть рукав. Потому и сшиты из такого доброго материала - пояснил он.

- Так это были турки? - доперло наконец до Паштета.

- Не совсем - поморщился брезгливо старший канонир.

- То есть значит - не турки? - туповато спросил Паштет. Спросил просто для того, чтобы не свалиться и не уснуть каменным непробудным сном. Выпитая вода, страшное напряжение последних дней, драка такая, в какой никогда раньше участвовать не приходилось - вымотали попаданца практически до донышка. И если не отвлекать себя на разговор - то просто - напросто выключится организм, словно вскипевший электрический чайник.

- Не совсем турки. Точнее не турки совсем. Их для салтана отбирают из семей всякой сволочи румейской и валашской и хорватской и черт их знает из кого, да простит меня святая Варвара. Совсем маленькими детьми. И воспитывают воинами салтанской гвардии. С младых ногтей. Потому по крови и породе - они не турки. Даже по одежде сам видишь - отличаются, мордами тоже - бороды бреют опять же. Но по силе удара и огневой мощи - они в турецком войске - лучшие. А уж их пятерки для штурма - совсем гадость для любого христианина - уверенно, с видом знатока пояснил старший канонир. Усмехнулся, велел вертевшемуся рядом Нежило стоять спокойно и хапнул здоровенной пятерней маленького слугу за стриженую макушку. Властно повертел мальчишеской головой.

- Вот так великий салтан управляет каждым своим слугой из ени чери!

И действительно, на минутку показалось Паштету, что продетая в ставшую рукавом шапку рука тянется издалека. Потом наваждение схлынуло, оставив только неприятный холодок.

- И откуда ты столько знаешь? - удивился попаданец.

- Глаза и уши держу открытыми, а турки сейчас везде лезут. Знакомых моих много с ними встречалось - и по купеческим делам и в войне. А больше знаешь - проще жить.

- Знание - сила! - подтвердил и "Два слова"

С этим спорить было трудно. Дальше Хассе, явно гордясь своими энциклопедическими знаниями стал распространяться о том, что так-то у турок все как у нормальных людей, воин имеет земельный надел и землепашцев с которого и сам кормится и вооружение себе справляет, это не только в культурной Европе принято, но и у этих диких московитов так же. Но с такими ополченцами возни много, да и воюют они своевольно, дисциплины не знают, и каждый сам по себе. А чем знатнее и родовитее - тем все сложнее. Рыхлая выходит армия, управлять трудно, да и умения мало, зато самомнения много и каждый сам по себе. И каждый магнат в свою сторону одеяло тянет.