Паштет

Потом все же решил — что радоваться стоит. В конце концов — всякое лыко в строку, а лишними навыки не бывают. И карман знания не тянут и есть они не просят. Разве что вот по деньгам может получиться совсем печально, потому как пару раз было дело посещал Паша с приятелями тиры и стоимость одного выстрела печально удивила его, хотя и прикольно было по пробовать стрельбу из нескольких пистолетов., о которых только читал или в кино видел.

На встречу со стрелками выбирался не без опаски, и немного робея. Паштет вообще был не слишком общительным человеком, и знакомство с новыми людьми его всегда напрягало, а тут ожидалась куча народу. Единственный, кто чуток был Паше известен — один из бугуртщиков, приятель Сереги, флегматичный рыхловатый парень, скорее уже даже — мужчина, который, как его охарактеризовал сосватавший немцев латник, был феноменом в рукопашке и валил противника на счет раз. По внешнему виду этого никак сказать было нельзя, но и не доверять причин не было. Вот он и подобрал Паштета в свою довольно трепанную машину в условленном месте.

Паша чувствовал себя не в своей тарелке, потому как на вопрос — а что с собой брать — ему было сказано — что ничего. И с деньгами чтоб не суетился, расчет будет после и закладывать штаны и последнюю рубашку в ломбард пока не надо.

Ехали довольно долго, выкатились за город, потом осторожно ползли по совершенно раскардаченной дороге, когда водитель увидел несколько стоящих по обочинам машин, заметил сухо:

— Во, наши уже здесь. Ну, у кого клиренс не как у танка.

Вытащил из машинки пару оружейных чехлов, мешок с углем, еще какой-то сильно трепанный рюкзак и мотнул головой, показывая куда идти. Впрочем. Паша уже и сам догадался, потому как услыхал выстрелы неподалеку.

Оказалось, что приехали на армейский стрелковый полигон, где видно и сами вояки стреляли, во всяком случае гильз было под ногами полно, самых разных. Бугуртщик потопал к кучке мужчин, пристроившихся с максимальным комфортом с краешка огневого рубежа. Пашу удивило, что народу было немного — кроме этой компашки еще человека четыре, двое детей и пара собак. Огневой рубеж, да и сам полигон выглядел довольно мусорно, видно было, что тут использовали в виде мишеней все, что угодно и это самое "все что угодно" разносилось в щепы и мелкие дрызги — независимо от того — то ли это манекен из магазина, фанерная мишень или старый монитор от компа. На огневом рубеже лежали автопокрышки для стрельбы с упора, имелся даже импровизированный стол и старая школьная парта — на ней как раз раскладывал свой арсенал высокий и тощий седоватый мужчина с бородкой клинышком. Рядом стояли и спорили двое похожих по силуэту грузных обладателей тугих животиков, свидетельствовавших о том, что их носители очень сильно не дураки в плане покушать. Остальные, посмеивались, готовясь к стрельбе и возясь со своим оружием и разными прибамбасами к нему.

Подошли, бугуртщик представил публике Паштета, познакомил, но Паша тут же от волнения забыл и перепутал кого и как зовут, тем более, что новые знакомцы были большей частью в возрасте за 45, ну за исключением самого стрелка-бугуртщика и пары других человек.

— А шашлык — дело такое… Всяк его сделать может и всяк по-своему норовит — продолжил прерванную беседу один из полноватых мужчин. При этом он довольно споро набивал патронами рамочные обоймы.

— Ой, не надо вот… Залил уксусом. Зажарил и захавал — буркнул парень с перебитым носом, ухитряющийся при этом выглядеть даже как-то и беззащитно и невинно, хотя как раз в этот момент он ловко пихал патрончики в нормальные такие магазины автомата Калашникова, Паша с такими дело имел в армии. сразу узнал.

— Уксус-уксус… В вине мариновать надо, причем в белом! — фыркнул тощий седоватый. У него к удивлению Паштета была навороченная снайперка с сошками и он что-то сверял по каким-то таблицам.

— Нееет, в молодом красном лучше — возразил второй обладатель тугого пузика. Впрочем, было видно, что он подвижный, ловкий и животень ему никак не мешает. Был он весь какой-то ладный, несмотря на округлые формы — и глаза живые, внимательные и насмешливые и бородка аккуратная, только в отличие от такой же эспаньолки, что украшала морщинистую физию худого мужика у толстячка, седина была аккуратно размещена по краям, а у тощего шла посередине.

— Какой уксус? Какое вино? Лимон! Только лимон! — безаппеляционно заявил привезший Пашу парень.

— Да ладно! Это вы в кефире не мариновали! — донеслось сбоку.

— Зачем кефир? — театрально удивился второй спорщик, белобрысый и с первого взгляда неповоротливый, хотя если присмотреться — становилось очевидным, что движения у него точные и выверенные. А вот бороды у него видимо не было принципиально.

— Уксус, только нужно в хересном уксусе, ну, на худой конец — в бальзамическом.

— Что? Портить нежную свинину уксусом? — искренне огорчился обладатель эспаньолки.

— А кто говорил о ней, о свинине вашей? Баранина, почечная часть, перемежая добротными кругляшами помидоров-баклажанов и лука… — завел самозабвенно, словно муэдзин свою песнь белобрысый любитель покушать.