Паштет из соловьиных язычков

Дикая скачка продолжалась четверть лиги. Клодий, вцепившись в седло и гриву руками, ногами и даже зубами, из последних сил пытался удержаться на лошади, и это ему удалось, так как трибуны не собирались гнать «Друга легионеров» до самого Рима. Они, наконец, отстали и вернулись в лагерь, весело вспоминая погоню, а Клодий вздохнул свободнее, потому что кобыла, заплетаясь ногами, снова перешла на шаг.

Через некоторое время Клодий обнаружился в Киликии. В пути с ним ничего не случилось, и этот факт подтвердил древнюю мудрость всех времен и народов, что дерьмо не тонет. Он заявился к наместнику Киликии Квинту Марцию Рексу и рассказал тому, что покинул лагерь Лукулла сам, так как решил вернуться в Рим, дабы избраться на должность народного трибуна. Далее Клодий сообщил Марцию, что особо в Рим не торопится, и потому готов занять какой-либо пост у него в провинции. Так сказать — для получения опыта управления магистратурой.

Поскольку он приходился шурином Марцию, женатому на его сестре Клодии Секунде, наместник решил воспользоваться военным опытом Клодия (человек все-таки участвовал в битвах под руководством Лукулла, что, по мнению Марция, предполагало владение нужным знанием и умением). На руку Клодию сыграло отсутствие вестей от Лукулла, и потому он был назначен начальником береговой охраны.

В то время пираты были настоящим бедствием для всего Средиземноморья. Они собирались в огромные эскадры и грабили на море и на суше. Все прибрежные территории страдали от ненасытных шаек. У пиратов были даже свои базы, где они отдыхали от тяжкого разбойничьего труда и набирались сил для новых нападений.

Случалось, что некоторые города лишались подвоза продовольствия, и тогда организовывались кампании по борьбе с пиратством. Но мероприятия эти не давали ощутимого эффекта и лишь на короткое время облегчали мореходство. В Риме поговаривали, что с пиратством может справиться только Помпей — тем более, что один раз он уже этим занимался. Но сейчас, по убеждению сенаторов, Помпей был нужен в Армении. Лукулл был обвинен в намеренном затягивании войны и получил приказ передать командование армией своему сопернику.

Поэтому пираты, посмеиваясь, продолжали грабить всех подряд, не взирая ни на какие политические, экономические и прочие вздорные обстоятельства, мешающие беспардонному обогащению.

Клодий решил взять быка за рога. Он надумал организовать засаду и уничтожить всех местных пиратов разом. В его подчинении находилось четыре корабля (одна трирема и три биремы), с которыми он затаился в проходе между двумя островами, часто посещаемыми разбойниками для набора пресной воды.

Заметив в проливе паруса, он вывел свои корабли в бой и нарвался на целую пиратскую эскадру, состоявшую из нескольких десятков судов. Пираты выходили на промысел, управляя либурнами и униремами. Эти суда были небольшими, но зато имели потрясающую скорость хода, и — самое главное — их было много!

Опытные триерархи римских бирем тут же дали деру, а центурион триремы, на которой находился «Друг легионеров», немного замешкался, выполняя нелепые и бестолковые приказы Клодия. В результате весь экипаж трехпалубного римского корабля был быстро и профессионально захвачен в плен.

Пираты были людьми шустрыми и «продвинутыми» во всех отношениях. Если в Риме большинство сенаторов писали на церах (деревянных табличках, покрытых воском), то у морских разбойников давным-давно был в ходу дорогой египетский папирус. Агенты грабителей под видом купцов сидели во всех крупных городах Средиземноморья, снабжая своих начальников сведениями, и одновременно являясь посредниками в торговле людьми. Ведь по морям плавали разные корабли, на которых находились торговцы, ремесленники, переселенцы, военные, ученые. Но попадались среди них дети царей, патриции и прочая знать. Вот где можно было нажиться, как следует! Потому что дети царей — самая дорогая штука на свете.

Марций, к которому уже дошли сведения о проделках своего нынешнего начальника береговой охраны в лагере Лукулла, выкупил у пиратов весь экипаж триремы за счет казны (сам корабль, естественно, вернуть не удалось, потому что он и пиратам сгодился). А по поводу Клодия заявил: «Пусть его сестры-шлюхи выкупают!» Клодию пришлось задуматься. И тогда он вспомнил об истории, случившейся с Юлием Цезарем.

Цезарь, будучи юношей, тоже был захвачен пиратами. Они потребовали за него выкуп в двадцать талантов, на что молодой аристократ заявил: «Я не стою так мало! За меня надо требовать пятьдесят! Но предупреждаю: выловлю всех и распну». Пираты, ясное дело, обрадовались и затребовали пятьдесят. И получили. Цезарь потом организовал экспедицию, выловил всех разбойников, участвовавших в этом деле, и полностью выполнил свое обещание.

Клодий, заявив, что его род Клавдиев в знатности ни в чем не уступает роду Юлиев, тоже хотел было потребовать, чтобы его продали за пятьдесят талантов, но вовремя вспомнил о финансовых проблемах своей семьи и заявил, что двадцать талантов готов дать хоть сейчас. Вот только надо за ними съездить.